Двое парней в майках подняли его на ноги и, поддерживая, вывели из кафе. Он вышел с ними, не глядя на меня, опустив голову на грудь; глаза его остекленели, а ноги подгибались, словно резиновые.

Толстяк плелся за ними с таким видом, словно шел за катафалком, в котором был гроб его матери.

Дальнобойщик повернулся и уставился на меня, будто я был херувимом, спустившимся с неба на огненном облаке.

– Прямо с ума сойти! – воскликнул он. – Ты знаешь, кто это был? Тот парень, которого ты отметелил? Это Джо Маккриди, местный чемпион. В субботу ему драться с Майами-Кидом, куча денег на кону. Прими совет, брат, вали из города. Когда Петелли узнает, что ты сделал с Маккриди, у него крышу снесет. Я не шучу. Петелли опаснее гремучей змеи. Ноги в руки и вали отсюда!

Я присел на стул и потянулся за сигаретой, но Рош меня опередил и предложил свои. Этим вечером я ни в чем не ведал отказа и едва смог выйти из-за стола после лучшего ужина в моей жизни. Рош и его жена Элис составили мне компанию. Они мне нравились, поскольку относились к тому сорту людей, с которыми я умею ладить, и мы перешли на «ты» прежде, чем я закончил ужинать.

Бо́льшую часть времени, пока я ел, говорили они, и теперь я понял, что настал мой черед.

– Наверно, вам интересно, что я здесь делаю, – начал я, когда Рош дал мне прикурить. – Так вот, я из Питсбурга. Мой старик владел кафе напротив сталелитейного завода Карнеги. Думаете, кафе, расположенное у ворот крупнейшего в мире металлургического завода, приносило хорошие деньги, да? Куда там. Не спрашивайте почему. Мне и самому-то некогда было в этом разобраться. Когда он умер, все пошло прахом. И это не так уж плохо, иначе я все еще был бы там. Так вот, мне пришлось распродать все добро, чтобы погасить долги, и я остался без дома. Тогда-то я и решил взглянуть на Флориду. И знаете, я рад, что так все сложилось!

Рош почесал подбородок и прищурился:

– А что такого особенного во Флориде?

– Ты когда-нибудь был в Питсбурге? Сажа, грязь, шум и смог – вот что такое Питсбург. Сравни с Флоридой, и поймешь, что в ней особенного.

– Может, ты и прав. Но меня порой от нее тошнит: я тут всю жизнь прожил.

– Брат, ты просто не представляешь, как тебе повезло! Я провел три лучшие недели в жизни, добираясь сюда на грузовиках. Этот край просто потрясающий. – Я наклонился вперед. – Кстати, парень, который меня сюда подвез, его зовут Уильямс. И он посоветовал мне зайти к вам. Знаешь его?

– Да, много лет.

– Он говорил, ты поможешь с попуткой до Майами. Так как?

– Проще простого. Джош Бейтс постоянно катается туда. А я забираю для него почту. Он приедет завтра утром, и я с ним договорюсь. Так ты собрался в Майами?

– В самую точку.

– Эй, Элис, – позвал жену Рош, – принеси-ка еще пива! Разве не видишь, наш гость умирает от жажды. – Пока Элис ходила на кухню, он продолжил: – Это был лучший хук из всех, что я видел, если не считать удары Демпси[1]. Ты боксер? Наверняка. То, как ты ушел от удара, и твоя…

– Я занимался боксом, но теперь с этим покончено. Вокруг него развелось чересчур много жуликов.

Он оглядел меня:

– С таким телом и таким хуком ты бы мог прославиться. С кем ты дрался на ринге?

– Провел три раунда с Джо Луисом[2], когда у того закончились спарринг-партнеры во время армейского показательного турне. Неплохой парень этот Джо. Он сказал, что я хорошо работаю правой.

– Джо так сказал?

Похоже, эти слова произвели на Роша впечатление.

– Но мой лучший бой выдался, когда я замещал Эйба Лински. Я отправил Джека Вайнера в нокаут во втором раунде.