Я опускаю взгляд на монитор. Не могу больше смотреть на холодного далекого мужчину. Слишком много воспоминаний подкидывает память. Я ведь склеила себя из осколков. А сейчас чувствую, как осыпаюсь.

«Дочь. Думай о дочери! Ты нужна Машеньке»

Это мой якорь. Моя опора. Иначе бы не знаю, как бы смогла жить дальше. Артур еще что-то говорит, я совсем не слушаю. Просто дышу, пытаясь унять боль и панику.

– Также будет пересмотрена система премирования. Не скажу, что этому все будут рады. Я от сотрудников требую исключительной дисциплины и исполнительности. Достойная работа будет достойна оплачена.

«Да он просто дьявол!» – в чате всплыло новое сообщение.

О, нет, он самого дьявола обведет вокруг пальца... Знали бы девчонки, что эти пальцы вытворяли со мной. Касались, ласкали... Только лишь одними прикосновениями он может заставить пылать и сходить с ума. Черт, как не вовремя!

Наш новый босс заканчивает речь и я слышу уже гораздо более радостные аплодисменты. Бросаю взгляд поверх монитора, чтобы увидеть, как Аркадьич делает знак Лиде. Как та радостно скачет в кухонный уголок. Как пропускает вперед Артура и мужчины проходят в кабинет директора. Дверь закрывается и начинается гул.

– Боже, я все взмокла, – ко мне на своем кресле поворачивается Таня. – Какой мужик! Ох, какой мужик. Просто сшибает. Он и на фотках отпад, а тут вообще...

Она улыбается улыбкой блаженной дурочки. А я... ревную? Глупости.

– Уверена, у него и тело такое... Всё, я просто не могу...

– То есть это все, что ты поняла? – язвлю я. – А то, что с нас теперь будут три шкуры драть, не уловила?

Танька хихикает, подумав явно не о том. Лида чуть ли не в припрыжку с подносом в руках цокает к кабинету Аркадьича. Вон, сейчас все из декольте вывалится.

– Вы как хотите, а я работать, – говорю подругам и утыкаюсь в монитор.

– Фу, скучная какая. Мужика тебе надо, – шепчет Софья. Девчонки хихикают.

Молчу. Мне нечего сказать. Я только недавно, казалось, залечила сердце. Ошиблась. Один взгляд на Ястребова, и оно снова на осколки. Внутри меня буря. И обида. За равнодушие в этих темно-серых глазах. За то, что все было ложью. Все обещания – просто слова. Он растоптал меня. Уничтожил. Но и подарил самое лучшее – дочь.

Пытаюсь работать, но ничего не вижу на экране. Меня трясет. Почти четыре года я старалась не вспоминать о нем. Не искала новостей. Только если мелькал где-то на экране. Вычеркнула его из своей жизни, как он когда-то.

Через какое-то время дверь кабинета открывается, и Аркадьич провожает Ястребова до двери, чуть не скачет вокруг. Артур не удостаивает нас больше ни взглядом.

– Ну что же, предлагаю на этом рабочий день закончить, – потирает руки Аркадьич. – Не каждый день меня на пенсию провожают.

Коллеги смеются. Атмосфера сразу стала расслабленной. Шутки, вопросы. Доставка приносит пиццу, суши, мясо. Мы накрываем столы. Хороший у нас начальник был. Рабочий настрой потерян. Плавно все разговоры скатываются к Ястребову.

– У него такой парфюм! – мечтательно закатывает глаза Лида. – Я когда кофе принесла, низко наклонилась.

А мне кусок в горло не лезет.

– Извините, – встаю из-за стола.

Стараюсь не бежать, пока не вышла из кабинета. Потом по коридору несусь в дальний угол. Забиваюсь туда. Прикусываю указательный палец, чтобы заглушить всхлипы. Не хватило моей выдержки. Еще бы два часа... Слезы бегут. Он меня сегодня второй раз убил своим равнодушием. Как тогда. Я для него теперь пустое место, а ведь всего-то четыре года назад все было не так.

Воспоминания накатывают. Сносят волной. Когда-то эти холодные омуты смотрели на меня с теплом. В них была улыбка. Я порхала от счастья. Казалось, мои ноги не касаются асфальта. За спиной были крылья.