– Ей больше брюнеты нравятся, – не растерялась я.

– А тебе? – тут же спросил Игорь, глядя мне в глаза. Я отвела взгляд.

– Ей всякие голливудские актеры нравятся, – встрял Митька. – Еще из черно-белых фильмов.

Ну да… люблю я историю кино. Игорь рассмеялся.

– Какие вы старомодные ребята. – Парень вновь кивнул на Митину несчастную кепку.

– Зато голову не напечет, – похвастался брат.

Мы вновь замолчали. Кажется, у меня сгорели плечи…

– Мне здесь такую историю рассказали, – начала я. – За нашей дачей стоит заброшенный дом…

– Ты про проклятие старой усадьбы? – перебил меня Игорь.

– Ага! Ты тоже про это знаешь?

– Конечно, – пожал плечами парень. – Я тут не первое лето отдыхаю.

– И что ты обо всем этом думаешь? – заинтересовалась я. Лично на меня история произвела неизгладимое впечатление.

– Алчная, корыстная бабенка закрутила роман на стороне. Угробила двух мужиков, – ответил Игорь. Из его уст легенда прозвучала как-то слишком грязно.

– Да о чем вы? – рассердился Митька, который ничего не знал о заброшенной усадьбе.

– О сломанных людских судьбах, – буркнула я, поднимаясь с пледа. – Твой новый друг тебе все подробно расскажет.

Наверняка после того, как Игорь поведает брату о таинственной усадьбе, тот сразу захочет туда наведаться. Митька у нас охочий до всяких загадок. В детстве начитался детективов, а потом всюду свой дедуктивный метод применял. Например, потеряю я школьный дневник, так в доме целое расследование начинается. Митя допрашивал меня, папу… Узнавал, кто еще был в это время в квартире. Будто кому-то мой дневник с тройками по химии сдался… Потом, конечно, выяснялось, что это я сама, о чем-то задумавшись, засунула дневник на полку между книгами. Вообще я часто вещи теряю. Зато сколько Митьке новых нераскрытых дел подкидываю.

Я, не оборачиваясь, прошла к реке. Зайдя в воду по пояс, тут же окунулась. Проплыв немного, я заметила белоснежную кувшинку, которую не было видно с берега. Тут же остановилась и нащупала ногами дно. Любовно дотронувшись до белого лепестка, улыбнулась. Ну какая прелесть! Сразу вспомнилось, как бабушка говорила нам в детстве, будто после захода солнца кувшинки спускаются под воду и там превращаются в прекрасных коварных русалок. А с первыми лучами русалки вновь становятся кувшинками…

Внезапно кто-то схватил меня за ногу. Я вздрогнула и обернулась. Из воды тут же показался Игорь.

– Ненавижу, когда так делают! – сердито проговорила я. – Митька тоже таким прошлым летом промышлял, пока по шее от меня не получил.

Игорь смутился:

– Извини, пожалуйста.

Я внимательно посмотрела на парня. С его густых ресниц упало несколько капелек воды. На загорелом лице голубые глаза сейчас казались хрустальными.

– Ладно, ничего, – пробормотала я, вновь хватаясь за лепесток кувшинки. – Просто на будущее предупредила. Посмотри, какая здесь красота.

Но Игорь смотрел не на кувшинку, а на меня. От смущения я не знала, куда себя деть.

– Кувшинки – это русалки… – начала я.

– Скорее это ты русалка, – тут же прервал меня Игорь.

– Ну что за привычка такая перебивать? – вновь рассердилась я. Не знаю, почему я так злилась. Наверное, из-за своего стеснения.

Я еще раз взглянула украдкой на Игоря. А он по-прежнему без тени смущения рассматривал мое лицо. Вся эта обстановка в тот момент казалась мне слишком интимной. Мимо, раскачиваясь в воздухе, с жужжанием пролетела стрекоза. Игорь был так близко. Мерный плеск воды перебивал гул моего сердца. Жаркий летний воздух обжигал лицо. Внезапно Игорь резко нагнулся ко мне и поцеловал в губы.