«Не паникуй», – приказываю сама себе. – «Ты справишься. Главное, добраться до Шанска!»

И уже как наяву представляю бабушкин дом. Размышляю, как пойду к нотариусу оформлять документы, как неспеша буду приводить дом в порядок, покупать обновки. А еще надо встать на учет в женской консультации и, может быть, найти какую-нибудь подработку. Нам с малышом лишняя копейка точно не помешает.

«Приятные хлопоты!» - улыбаюсь я, кладя руку на живот. – «Мы справимся, котенок!» - мысленно разговариваю с ребенком. И как только поезд отходит от перрона, выдыхаю. - «Все. Я спасена!»

«Его сегодня выпустили. Ты успела удрать?» – приходит сообщение от Рады.

«Да, уехала из города», – отвечаю осторожно. Вполне вероятно, ее телефон прослушивается. Поэтому в Шанске я первым делом покупаю новую симку и, вызвав такси, еду по знакомому адресу.

С заднего сидения автомобиля разглядываю город, в котором часто бывала в детстве. Немного изменился, конечно. Стал красивее и чище. Вон все купеческие дома в центре заново покрашены. И ларьков дурацких на площади нет.

- У нас тут хорошо летом, - тараторит миловидная женщина-таксист. – Речка рядом. Воздух свежий. А вы в отпуск, да? – улыбается мне в зеркало заднего вида.

- Нет, насовсем переехала, - отвечаю вежливо.

- Вот и хорошо, - радостно кивает мне она. – Нам тут хорошие люди нужны!

Машина тормозит у синих ворот, которые еще когда-то красил мой дед. Дергаю ручку, сгорая от нетерпения.

– Погоди, девонька, – останавливает меня женщина-водитель. Выходит со мной.

– Твою ж мать! – оглядев двор, виднеющийся из-за накренившегося забора, присвистывает изумленно. И матерится витиевато. С чувством. – Куда тебя отвезти? Есть где остановиться?

В ужасе смотрю на двор, полностью заваленный бытовым мусором. Бездумно таращусь на гору голубых, розовых и черные пакетов, возвышающуюся по всему бабушкиному домовладению и нависающую одним боком над простеньким деревянным забором. Даже войти в калитку невозможно!

«Ой мамочки! – захлестывает меня страшная паника. Руки трясутся, сердце колотится как сумасшедшее, а ноги подгибаются от накатившего отчаяния и безнадеги. – Это же не спонтанная свалка, а специально кто-то устроил! Сколько же машин здесь разгрузили? И кому это понадобилось?»

Ребенок толкается, выводя меня из оцепенения.

«Должен быть выход, - положив ладонь на живот, пытаюсь сосредоточиться. – Все будет хорошо,, малыш, - глажу выпирающую маленькую пяточку. – Сейчас устроимся в гостинице и решим, что делать дальше! Прорвемся, родненький!» - успокаиваю больше себя, чем ребенка. Растерянно оглядываюсь по сторонам и совершенно не понимаю, к кому могу обратиться за помощью.

Мысленно перебираю бабушкиных подруг и знакомых. Но никого даже вспомнить толком не могу. Все. Приехали! Я одна в чужом городе. Беременная и бездомная.

– Что же теперь делать? – охаю я. Приехала, называется! Возвращаться домой – тоже не вариант. Родители ясно дали понять, что помогать с нагуляным ребенком не собираются. И лишний рот в панельной двушке никому не нужен.

Тогда-то я и засобиралась в Шанск. Даже представляла, как буду жить в бабушкином доме, и никто мне будет не нужен. На жизнь и на приданое ребенку как-нибудь заработаю. За квартиру платить не надо…

А теперь что же получается?

Как завороженная, смотрю на гору мусора и оглядываюсь по сторонам. Может, у соседей узнать. Наверное, кто-то видел номера машин или людей.

– Поедем, детка, отвезу тебя по другому адресу, – мягко предлагает женщина-таксист.

– А мне некуда ехать, – поворачиваюсь к ней и чуть не плачу. – Я в наследство вступать приехала. Единственная наследница. Бабушка на меня завещание оставила.