Сложно не поверить в высшие силы, когда при появлении первых таких существ, в людях стала просыпаться магия. Это необыкновенная разрушительная сила, уничтожающая тварей, ведь эту тёмную напасть не одолеть обычным оружием. Созидательная сторона магии латала дыры в пространстве. Учёные долгое время не могли прийти к единому мнению, почему в одних сила пробудилась, а в других – нет. Но они остановились на одном, более-менее понятном им, объяснении – магия была в людях изначально, с момента существования Ювира, но из-за прогресса многие перестали её использовать, а в дальнейшем она стала чем-то вроде зубов мудрости в процессе эволюции. Это предположение было подтверждено тем, что дар, как оказалось, можно запечатать древними рунами. Желающим отказаться от участи быть магами на запястьях набивали татуировки. Почему именно на запястьях? Потому что весь поток магии исходил из рук.

Моя мама Элизабет не владеет магией, в отличие от моего отца Филиппа Кэмерона – Верховного разрушителя. По всем традициям большую часть дара должен был унаследовать мой старший брат Люк Кэмерон, но судьба распорядилась иначе – наследницей силы единолично стала я. Радоваться нечему: никакие любящие родители не захотят, чтобы их дочь, вместо того, чтобы растить детей и заниматься домом, несла опасную службу на межпространственной границе. Выход был –детям в семилетнем возрасте магию можно запечатать, но только если они сами того пожелают и для этого должны быть веские причины. И вот, чтобы я точно этого хотела, родители отдали свою четырёхлетнюю дочь в спортивную гимнастику – и не ошиблись. Я влюбилась в этот спорт и готова была вообще не выходить из тренировочного зала до тех пор, пока нужный элемент не будет отработан до идеала. Почему именно в спорт? Потому что он входит в список занятий людей, где по закону Ювира использование магии под запретом.

***

— Мисс Кэмерон, — в палату вошёл невысокий мужчина средних лет в белом халате. — Как Вы себя чувствуете?

— Тело болит и запястья, — ответила я.

— Вы ещё не вставали? — Я отрицательно покачала головой. — Хорошо, — доктор кивнул и словно тоже собирался с духом, чтобы сообщить то, о чём я и так догадалась. Я не глупая курица, знала на какой риск шла.

— Говорите как есть, доктор Соул, — я прочла его имя на бейдже.

— Вы боец, мисс. Вся моя семья болела за Вас, нам очень жаль… Но двери в профессиональный спорт отныне навсегда закрыты для Вас. Магия вырвалась наружу и её теперь невозможно запечатать.

Слёз в моих глазах не было. Я давно научилась контролировать внешние проявления эмоций, ведь большой спорт не любит, когда спортсмены разводят сырость по случаю и без. Но в душе всё сжималось и причиняло физическую боль, будто во мне поселились скорпионы и нещадно жалили своими хвостами каждый миллиметр тела. Да, это чертовски больно. Одно дело, когда ты готовишься, но всё ещё теплится маленький огонёк надежды, и совсем другое – затушить его подошвой неизбежности.

Какое-то время я просто смотрела невидящим взглядом перед собой и не сразу заметила, что дверь в палату распахнулась, впуская моего тренера Гарольда Митчелла и часть нашей сборной. Почти семь человек пришли навестить меня, посочувствовать… Они и представить себе не могут, как сильно сейчас я их всех ненавижу, всех до единого. Ненавижу! Мне хочется закричать, чтобы убирались отсюда, а они все смотрят на меня своими жалостливыми глазами. Все, кроме одной – Аманды Бэкер. Стерва, наверное, заполучила мой кубок. Не стану спрашивать, иначе точно не сдержу слёзы. Ненавижу! И всё же я выдавила лёгкую улыбку и поблагодарила их всех за визит, до крови кусая левую щёку изнутри.