– В порядке, – продемонстрировала ей короткие ноготки без лака.

– Хорошо. Теперь дело за волшебным чемоданчиком!

Накладные брови, бакенбарды, светлый парик с растрёпанными, как у Мики, светлыми волосами. Точь-в-точь, как на фото из его документов. И всё это реквизиты профессиональных актёров.

– Даже если кто-нибудь дёрнет тебя за волосы, парик останется на месте, – с важностью сообщила Эстер. – Он современный и прочно сидит, можешь не заморачиваться по этому поводу.

Бандаж для груди, широкая футболка и узкие джинсы моего парня, которые пришлось слегка подкатать. И вуаля!

– Может, это и вправду знак судьбы? – Эстер задумчиво оглядывала меня с ног до головы. – У вас с Мики практически один рост. Похожего оттенка волосы. Глаза… м-м… ну, скажем, на фото освещение было неудачное, вот и кажутся зелёными, а не голубыми, так что линзы не предлагаю, намучаешься с ними. А в остальном… чёрт, да вы как близнецы! Может, нас в роддоме перепутали и ты его сестра, а не я?

Я застыла на полувдохе.

– Да ладно тебе. – Эстер похлопала меня по плечу. – Чего раньше времени расстраиваться? Будем верить, что вы не жертвы инцеста.

– А ты не дочь сенатора и не невеста помешанного на еде бегемота, – хмыкнула я, и Эстер тут же прекратила скалиться.

Такси остановилось напротив главного здания Victory Records, и жгучая брюнетка и я, смазливый блондинчик, оказались под палящим солнцем Лос-Анджелеса, прямо перед толпой самых сексапильных, самых привлекательных отборных красавчиков с гитарами за спинами, которых подбирало для первого тура агентство.

– Ох, египетские пирамиды… – Вдруг захотелось, чтобы время замедлилось и позволило вдоволь насладиться зрелищем. Нет, ну а когда ещё такое можно будет увидеть?

– Боже… сегодня лучший день в моей жизни, – Эстер блестящими глазами оглядывала парней, которые и её вниманием не обделяли. – Это рай? Я умерла?.. Лекс, почему они все так сияют? Смотреть больно…

– Может, заодно устроим кастинг на роль твоего парня?

– Шутишь? С такими кандидатами он будет длиться до конца века!

Я забросила руку на плечи подруге, грубо притянула к себе и придала голосу баса:

– Эй, детка, я только что уничтожил все шансы на твой успех. Кастинга не будет, ты вся моя. Где твой рюкзак с презервативами?

– Вообще-то, ты мой брат. Ещё раз назовёшь меня деткой, и я имею полное право тебе врезать, – Эстер изобразила подобие улыбки и первой зашагала к главному входу. – О, смотри-ка, а вон и фургончик MTV!

– Вау! Да ладно? Мне прям полегчало!

Я шагала следом, чувствуя себя совершенно неуверенно в новом образе. Бездумно ввязалась в эту игру, надеясь, что все эти парни не разглядят во мне девушку?

Чёрт! Да ладно! Сама себя в зеркале не узнала. С ума сойти! Да я не просто парень! Я самый настоящий мальчик-цветочек, которыми так славится Южная Корея (вчера полдня справки наводила)! Да моей смазливости сам Зак Эфрон позавидует!

– Ну что, принц Калифорнии, готов к покорению мира? – зашептала мне на ухо Эстер, двигаясь в очереди к регистрационному столику.

Я поправила на плече чехол с гитарой и оглядела огромный холл Victory Records, оформленный в современном стиле. Ровные линии – никаких изгибов, светлые стены, высокие потолки с множеством светильников и тёмный отполированный пол. А больше всего внимание привлекало бесчисленное количество плакатов под пластиковыми экранами с изображениями знаменитостей в полный рост – подопечных музыкального агентства. Шею чуть не скрутила, рассматривая. О! И Far-between здесь же – в составе из четырёх человек. Уже без Шейна и без тех временных гитаристов, которые менялись у них на протяжении последних четырёх лет.