- У меня - это у меня. У Тони - это у неё и Лёшки.

- То есть, получается, что вы... - девчонка взмахнула ресницами, окинула взглядом его лицо и будто увидела под другим углом. - Вы не её муж?

Влад не удержался от смешка. Потом ещё от одного. И ещё... В итоге, сам от себя не ожидая, расхохотался в голос, словно она рассказала что-то смешное.

- Нет, я деверь. Брат мужа Тониного - Алексея. Ты видела его сегодня, он вместе с твоим отцом приш...

Соня при упоминании горе-родителя снова изменилась в лице. Во взгляд вернулась отстранённость, уголки губ опустились, плечи напряглись и Баженов решил поставить хотя бы временную точку в своих подозрениях.

- Почему ты не взяла деньги, которые он предлагал? Там же неплохая сумма была. Захотела бы больше, то Петрович добавил, не думая.

- Мне от него ничего не нужно, - уже знакомым бесцветным голосом выдохнула она, смотря прямо перед собой на танцующие в свете фар снежинки. - И от Антонины тоже.

- А явилась тогда к ним зачем?

То же самое спрашивал пару часов назад, но повторение, как известно, никогда лишним не бывает. Вдруг запутается в своих же словах и сболтнёт лишнего что-нибудь?

- Я не хотела ничего пл...

- Плохого. Я это уже за сегодня не раз от тебя услышал. А что ты хотела, можешь нормально объяснить?

- Посмотреть.

- На Тоню?

В ответ слабый кивок, но Влад не собирался на этом успокаиваться.

- Только посмотреть и всё? Зачем?

- Мне было любопытно как она выглядит. Я с детства её себе представляла. Пыталась понять почему... - замолчала, погрузившись в мысли.

- Что почему?

- Почему её папа любит. Почему я недостойна того же самого, что сделала не так, где провинилась.

Владлену пришлось напрячься, чтобы услышать её последнюю фразу, которая звучала больше как мысли вслух, чем чётко обдуманное предложение. И услышать-то он услышал, а понять девчонку не смог. Да и вряд ли когда нибудь сможет это сделать, так как его родители любили. Просто за то, что он был на этом свете, и подобных вопросов к ним у него никогда не возникало. Пусть у них иногда возникали разногласия, особенно с папой, но их любовь всегда была безусловной и Баженов знал об этом с самого детства. Знал, что чтобы не случилось, этот факт останется неизменным и не раз в этом убеждался. Даже сейчас, когда он уже разменял четвёртый десяток и готовился к наступлению через три года пятого, они заботились, переживали и порой сюсюкались с ним как с маленьким. А Соня в свою очередь была самой настоящей маленькой, только сюсюкаться с ней было некому. Матери не стало, отцу не нужна, сестре... Тоня, конечно, была сильным человеком, добрым, с душой широкой, но хватит ли у неё сил и желания девчонку принять? Понятное дело, что дети не в ответе за грехи родителей, но сердцу с гордостью не прикажешь же.

- Нет в этом твоей вины, - слова вылетели прежде, чем он успел их остановить. - Если кто и виноват, то родители твои. Отец, насколько я понял, в большей степени. Вот их и вини, а себя принижать прекращай, иначе не видать тебе счастливой жизни как собственных ушей.

Не было у него никакого права учить её уму разуму после того как сам чуть ли не всех собак на девчонку спустил и в душу залез, но поздно уже об этом было переживать. Сказал и сказал. Правду, а не чушь какую-нибудь. И она похоже тоже всё это время правду говорила. Доверять он ей от этого больше не стал, но половину вопросов к ней и подозрений чисто для себя вычеркнул. Пока что. Для окончательного вердикта нужно было ещё глянуть информацию по ней от службы безопасности.