- Мама умерла полтора года назад, - тихим бесцветным голосом произнесла девчонка, но её, кажется, слышали абсолютно все. - Не говори о ней больше в таком тоне, пожалуйста, - неожиданно повернулась к нему и Владлен неосознанно пропал в этом пустом небесном взоре. - Простите. За всё.

Затем она обошла по дуге оглушённого новостью отца и вышла из комнаты. Через несколько секунд открылась и закрылась входная дверь. Деньги же так и остались лежать на столе неаккуратной стопкой. Акт первый подошёл к концу, но сам спектакль похоже только начинался.

От автора: Друзья, мне очень интересно ваше мнение о происходящем в романе! Не стесняйтесь писать комментарии и высказывать своё мнение))

7. 7. Владлен

- Присядь, Борис Петрович, - предложил Баженов, заметив, как тот, морщась, потирает грудь в районе сердца. - Таблеточку, может, тебе какую дать?

Злость с тестя брата слетела мгновенно, стоило только девчонке, как он и просил, исчезнуть. Осталась обречённость, вина и сожаление. Только, судя по всему, не от того, что наговорил, а от того, что его самая большая тайна вскрылась. И это Владу, чего греха таить, не особо понравилось.

- Лучше сразу мышьяка, - вздохнул Кудрявцев.

- Поздно уже для этого. Теперь остаётся только расхлёбывать и объясняться.

Петрович посмотрел в сторону старшей дочери, нетвёрдым шагом направился к ней и на этот раз Баженов не стал его удерживать. Продолжил стоять на своём месте, наблюдая за тем, как за окном всё ещё летит снег, и радуясь, что племянник сегодня решил остаться в гостях у его родителей и не является свидетелем происходящего. Ещё не хватало ребёнку психику портить и видеть как мама, плача, ругается с его любимым дедушкой.

- Папа, я совершенно не понимаю, как ты мог так поступить? Как?! Ты же... А мама... За что? Почему?!

- Тонечка...

- Я же на вас всегда как на икону смотрела! Хотела также полюбить раз и на всю жизнь! Мне подружки завидовали из-за того, какие у меня родители крепкая и любящая друг друга пара! А теперь... Теперь...

- Милая, между мной и твоей мамой всё так и есть! Я её больше жизни люблю и это никто и ничто никогда не изме...

Тоня нервно хохотнула и всхлипнула.

- Не изменит, да? Не изменит?! Точно также, как ты ей не изменял?! А это тогда что? Почему ты на этих фотографиях?! Почему, пап?! Почему обнимаешь другую женщину?! Почему вы выглядите как семья?!

- Это была ошибка... Очень большая ошибка, Тоня! Я жалею о ней каждое мгновение с тех пор, понимаешь?! Если бы я мог, то всё бы исправил и ты бы никогда не узна...

- Боже, папа, ты, вообще, себя слышишь?! Какая ошибка? Какое сожаление? Какое "никогда бы не узнала"? Тебя только это волнует, да? То, что правда вскрылась, а не то, что ты натворил и продолжаешь творить до сих пор?! За что ты так с этой девочкой обошёлся сейчас? За что?! Она не виновата в твоих, как ты говоришь, ошибках! Виноват в них только ты!

Тут, сколько бы подозрений и вопросов девчонка не вызывала, Тоня была права. Она, действительно, была ни при чём. На измену Петровича не толкала и скрывать вторую семью столько лет явно не заставляла. Вина в этом лежала только на одном человеке, пытающегося сейчас отчаянно и бессмысленно оправдаться.

- А если бы она не появилась сегодня, то ты бы так и продолжал молчать, да? Продолжал быть примерным семьянином? Продолжал обманывать всех вокруг и, самое главное, маму?!

- Доченька, маме не нужно об этом знать. Ей нельзя волноваться, помнишь? Она только недавно с операции и...

- То есть ты хочешь ещё и меня стать соучастницей твоей многолетней лжи?! Папа, ты... Ты...