Через три недели парковая зона Баринова выглядела как картинка из иностранного журнала. Растения были выбраны таким образом, чтобы красочное цветение не прерывалось ни на день. Маргаритки и анютины глазки, гладиолусы и львиный зев, пионы и георгины… Эстет Баринов принимал работу с удовольствием. Он прохаживался по дорожкам и одобрительно кивал.

– Ну что же, – сказал Игорь помощнику Лауры, остановившись у клумбы с маргаритками. – Передай вашей начальнице мое искреннее восхищение.

На его лице действительно сияло восторженное выражение.

– И еще передай, что вот за этот куст я платить не буду. – Баринов показал рукой на нераспустившийся цветочек. – Прямо сейчас позвони и скажи.

Помощник растерялся и неуверенно посмотрел на телефон.

– Набирай, набирай! Я сам с ней поговорю! – приказал Баринов.

Баринов попросил Лауру выслушать его, не швыряя трубку. Оказалось, что Игорь искренне считает, что скупердяйство – это и есть рачительность, а экономия – путь к богатству и процветанию. Состояние так и делается. Рокфеллер, вон, на такси всегда с попутчиком ездил, чтобы не платить лишних денег. Если бы он, Баринов, оплачивал все увядшие цветочки, которые ему предъявляют к оплате, он никогда бы не вырос до того, кем стал теперь. Что в этом плохого? Зато в семье деньги будут всегда. Умение считать деньги – это большое достоинство, а вовсе не недостаток. «Плохо иметь широкую душу для предпринимателя», – Баринов процитировал Савву Морозова.

– Ну, успокоилась? Пойдем в ресторан поужинаем! – завершил монолог Баринов.

– Передай, пожалуйста, трубку моему помощнику, – сухо сказала Лаура.

– Сережа, пускай господин Баринов заплатит, сколько ему не жалко.

Регулярные встречи с Виктором и небывалый рост самооценки после летнего марафона по курсам привели Мишу к неутешительному выводу. Чистота, уют и забота о здоровье – никакая не заслуга. Прекрасная еда и хорошее отношение – это норма. А то, что его родные погрязли в примитивной бытовухе и не разглядели того, что сразу же увидел Виктор, – это не норма. После общения с Виктором Миша врывался домой окрыленным, но как только слышал «Мой руки и – за стол!», ощущение полета менялось на чувство досады и неудовольствия. Снисходительность, высокомерная ирония, уменьшительные клички… Неужели они так и не поняли, кто на самом деле живет у них под боком. Или делают вид, что не замечают, как он покоряет вершины одну за другой… Им, конечно, удобнее с тем послушным и предсказуемым Мишей, которого они лепили для себя столько лет. Миша прислушивался к их разговорам и удивлялся самому себе. Почему раньше он не понимал истинного смысла всех этих бесед… С Бергауза спрос невелик, он не родственник. А маме с Лаурой не мешало бы пересмотреть свое несерьезное отношение к серьезным обстоятельствам.

Миша решительно демонстрировал свое несогласие. Он теперь вскакивал из-за стола в любую секунду, вместо принятых поцелуев и благопристойных пожеланий бросал сквозь зубы «спасиб» и почти сразу выскакивал за дверь. Он направлялся к человеку, который всегда был рад его видеть и всегда выбирал правильную интонацию для общения. Этим бы поучиться…

Лауре и маме учиться у Агаты было нечему. Они сами ее выбрали. Возрастная перестройка у Мишеньки началась неожиданно и стремительно. Буквально за неделю парень покрылся огромными прыщами, и его одолела бессонница. Софочка подозревала, что причиной бессонницы является систематическое рукоблудство юноши. Ничего страшного в самом процессе Софочка не видела – плохо было то, что проблема мешала Мише нормально высыпаться, а значит, нормально учиться. А там – недалеко и до падения иммунитета. Практичная Лаура решила вопрос за одну секунду: