– Как мы сюда попали? – тоже почти шёпотом спросил дядя Роджерс.

– Мы собирались домой. Машина времени была настроена на наше возвращение, – тоже шёпотом ответила Линда.

– Какая машина времени? – возмущённо прошептал дядя Рождерс.

– Та, что в баньке стоит, – вздохнул Энрики.

– В баньке? – ахнул дядя Роджерс. – Так, значит, это она трещала и мигала красными огоньками! – А я-то подумал, что там что-то горит, и кинулся тушить.

– Ага, и встал на круг контакта, – ещё раз вздохнул Энрики.

– И что нам теперь делать? – ахнула Линда.

– Не знаю, Линда, – уже чуть не плача проговорил Энрики, – что-то опять не получилось. Мы попали в слишком далёкое прошлое. Но я всё точно просчитал. Не понимаю, в чём дело.

– И я этого не понимаю, дорогой племянничек, что ты там и как считал и не рассчитал.

– Понимаете, дядюшка Роджерс, мы слетали в будущее, – попыталась объяснить Линда.

– Ах, в будущее, – съязвил дядя Роджерс, – а попали в прошлое.

– Нет, – возразил Энрики, – мы в будущем были. Мы хотели вернуть Робика хозяину. Ну, а где же Робик, где? – Энрики обернулся.

– И Тобика нет, – испугалась Линда.

– Причём здесь Тобик и Робик?! – уже с отчаяньем в голосе воскликнул дядя Роджерс.

– Эй, что вы тут расшумелись! – крикнул какой-то человек в доспехах воина с дротиком в руках, стоявший неподалёку. – Ваше дело молчать, коли сюда привели.

– Но это не они, – проговорил другой воин, – вот осуждённые.

В эту же минут в открывшиеся двери зала, в изорванных одеждах, со связанными руками ввели двоих мужчин и женщину.

Те еле стояли на ногах, но охранники толкали несчастных в спину, заставляя двигаться.

Пленники остановились рядом с дядюшкой Роджерсом и детьми.

Лёгкий шёпот промчался по рядам присутствующих заседателей.

– Вы обвинены в колдовстве и в чародействе! – громким голосом произнёс один из стражников, вышедший вперёд. – Вы ходили по городу и смущали народ!

– Неправда! – воскликнул один из пленников. – Мы лечили страждущих.

– Лечили, а моих сыновей не смогли излечить?! – крикнул сидящий обособленно, видимо, царь.

– О Великий Государь! – воскликнула женщина. – Нас даже не пустили к твоим сыновьям.

– Кто не пустил?! – вновь закричал царь и стукнул жезлом об пол.

– Твои придворные лекари, – ответила женщина.

По залу пронёсся шум голосов.

– Враньё всё это! – заключил вышедший вперёд какой-то человек. – Вы, проникнув тайно, навели болезнь на всех царских сыновей!

– Неправда! – вновь воскликнула женщина. – Мы не были в царских палатах!

Зал зашумел, а охранник полоснул плёткой по спинам несчастных узников, руки которых и так были в кровавых подтёках и запёкшейся от ударов крови.

Узники качнулись, застонали, но удержались на ногах.

– Прекратите это безобразие! – крикнул дядюшка Роджерс. – А то я здесь всех уничтожу!

– Кто такой?! – крикнул царь. – В темницу его.

– Отойдите от меня! – вновь крикнул дядюшка Роджерс, заметив подбежавшую к нему охрану.

В следующее мгновение он нажал на кнопку и включил бензопилу. В ту же секунду она взревела оглушительным звуком, эхом наполнив весь дворец.

Охранники и люди, сидевшие рядом, в панике бросились врассыпную, освободив деревянные лавочки и скамейки вдоль стен.

Дядя Роджерс с пилой в руках подошёл к ближайшей деревянной скамье и, дважды прикоснувшись к ней, выпилил небольшой кусок доски.

Затем он выключил пилу, отшвырнув деревянный кусок ногой. Распиленная скамеечка съехалась в середину и рухнула на пол.

Люди в зале ахнули, и наступила звенящая тишина.

– Так будет с каждым, кто посмеет к нам приблизиться! – крикнул дядя Роджерс.