София понимала, что рассуждает об этом исключительно потому, что нервничает. Толку гадать, если в ближайшее время она все увидит и узнает сама? Окруженный парком императорский дворец приближался, и она, невольно выпрямив спину и бледнея — веснушки на лице становились ярче с каждым шагом — поправляла сумку с документами и… молилась.

«Защитница, помоги, прошу! Помоги не ударить в грязь лицом, не смущаться и… получить эту работу! Нам она так нужна…»

Дворец из светлого камня, похожего на чистейший белый снег, впервые в жизни пугал Софию до дрожи в коленках. Раньше она им восхищалась… но только не в эти секунды.

— Все будет хорошо, все получится, — шептала она себе под нос, то ли веря, то ли не веря в собственные слова, и сердце билось неровно и взволнованно. — Даже если не выйдет, ты хоть увидишь, что там внутри, потом будешь внукам рассказывать…

«Каким внукам? Если вам с мамой придется продать магазин или квартиру, до внуков ты можешь и не дожить».

София упрямо вздыхала, морщась от собственных сомнений, сильнее стискивала зубы и шла вперед.

Она действительно хорошая аньян, действительно! Лучшая на курсе! У нее обязательно получится. Обязательно!

Войти в императорский парк оказалось не так просто — возле ворот находился пост охраны. Пришлось назвать себя, сообщить, зачем ей надо во дворец, показать необходимые документы, расписаться в ведомости, получить пропуск и сопровождающего.

Сопровождающий — веселый вихрастый мальчишка лет четырнадцати, почти такой же рыжий, как сама София, одетый в чистый костюм цвета весенней листвы, дождавшись, когда они отойдут подальше от поста охраны, поинтересовался, едва ли не подпрыгивая от нетерпения:

— А вы на работу, да? Устраиваться пришли?

Она кивнула.

— Да. Я аньян.

— О-о-о! — протянул мальчишка, почему-то важно надувшись. — Здорово. Я — Томаш Риль, сын поварихи Шильды Риль. Бегаю по мелким поручениям. А вас как зовут?

— София Тали. Аньян нужна детям слуг, не знаешь?

Томаш надулся сильнее.

— Сами увидите. Не буду ничего говорить, мало ли, потом еще отругают… Главное — не бойтесь. Он не любит, когда боятся.

«Он?»

— Он? Это кто?

Томаш усмехнулся, отворачиваясь.

— Увидите.

«Может, какой-нибудь дворцовый управляющий? — подумала София, хмурясь. — Кто-то же должен отвечать за слуг. Хотя аньян не совсем служанка…»

София так погрузилась в свои размышления, что красоты окружающего парка почти не замечала. Ближе к концу их недолгого (минут пять) пути с Томашем она обнаружила, какие вокруг красивые сосны — с длинными иголками и большими шишками. На одной сидела маленькая белочка в серой пушистой шубке и с громким треском что-то грызла.

Дорожки под ногами были усыпаны мелким гравием, возле бордюра уже начинала пробиваться ярко-зеленая весенняя травка. А уж птицы выводили такие трели, словно пели в лесу, а не в городе.

— Удачи, — дружелюбно сказал Томаш перед тем как оставить Софию. Они успели войти в небольшие деревянные двери с вырезанной на них виноградной лозой, и мальчишка сразу убежал. Зато перед Софией появился слуга, на этот раз взрослый мужчина в темно-синей форме с серебряными пуговицами.

— Айла Тали? — дождавшись ее кивка, слуга продолжил: — Следуйте за мной, я вас провожу.

Вход действительно был не парадный — обычная широкая каменная лестница, покрытая темно-бордовым ковром, на стенах — немагические светильники. Постоянно сновали слуги — туда-сюда. Форма у них была в основном темно-синей, но попадалась и белая, и зеленая, как у Томаша, и голубая. Софии очень хотелось спросить, что все это значит, но она не решилась. Она ведь здесь не работает, так что вряд ли ей ответят.