Вот это номер… Цирковой, угу. Акробатический. Финт ушами, короче говоря.

Это что же получается: Вирианилу теперь можно назвать преступницей? Судя по кислому выражению лиц родственников – да. Вот тебе, бабушка, и чинная семейка Аторре… Уголовники со стажем они! Все! Один – убийца, и не факт, что убивает только по приказу начальства, второй – убийца, третий – непонятно кто, но тоже с заморочками, четвертый – предатель родного брата, пятая – дезертир… Одна Саила нормальная. Ну, еще Гэре. Да и то не думаю, что у них нет своих тараканов в голове. Скорее я их попросту еще не заметил.

И что теперь делать? Это ж позор на весь Лес! Как же: одна из тех, на кого правитель мог положиться, – и вдруг выдала такое. Тут одним выговором с занесением в личное дело не обойдешься.

Вопрос: что делать с моей теткой?

Я рассеянно потянул себя за уже успевшую немного отрасти прядь волос, наблюдая за устроившим телепатические переговоры рыжим семейством. Вот Саила нахмурилась, глядя на упрямо выпятившего челюсть деда. Вот Рай дернул уголком рта и кивнул, а Элли недовольно насупился и, судя по горящему взгляду, явно хотел опротестовать выдвинутое предложение…

Но мне интересно, а почему меня не включили в круг обсуждения? Ладно князь – он, как я уже успел убедиться, мужик понятливый и не будет возмущаться, что в его присутствии смеют вести скрытые переговоры; ладно капитан стражей – он тут вообще сбоку припека и приглашен, видимо, исключительно для придания разговору некой официальности; ладно Лэй – он здесь только в качестве свидетеля, да еще и несовершеннолетнего; но почему забыли про меня?! К тому же у меня есть отличная идея…

– Кхе-кхе, – демонстративно громко прокашлялся я. – Уважаемые, вы ни про кого не забыли?

Что бы вы думали? Эти… эльфы даже ухом не повели! А вот это уже наглость… Ладно, пойдем иным путем.

Наколдовал миниатюрную сферу звука и вопросительно посмотрел на князя. Тот скептически смерил меня взглядом, но все же кивнул, предусмотрительно зажав уши. Его примеру последовали как его сын и капитан, внимательно наблюдавшие за нашей весьма красноречивой пантомимой, так и я, после того как отправил заклятие в свободный полет.

Три… два… один…

БАБАХ!

Рыжики повскакивали со своих мест, словно стая вспугнутых ворон, и с умиляющей синхронностью начали переводить одинаковые ошарашенно-растерянные взгляды с правителя на меня, следом на Лэя и лысого – всех дружно заткнувших уши – и так по кругу. Но, видимо, на моем лице расплылась слишком уж злорадная улыбка, раз все взгляды, перешедшие из разряда изумленных в разряд подозрительных, в итоге остановились на мне.

– Малыш, – негромко спросил дед, – ты что-то хотел нам сказать?

Гр-р-р… сколько можно?! Так, Мстислав, спокойнее, если ты сейчас начнешь душить главу Аторре, тебя просто не поймут. Вернее, поймут – Аторре как-никак! Но сомневаюсь, что правильно.

– А моим мнением, случаем, никто не хочет поинтересоваться? – подергав себя за настырно лезущую в глаза прядку, задумчиво вопросил украшенный резьбой в виде листьев потолок я. – В конце концов, именно я являюсь пострадавшим…

О чудо! Мои родичи покраснели! Да как одновременно-то! И ярко: на пунцовых лицах Аторре можно было с легкостью жарить яичницу. Или кофе варить…

Брр… Помотав головой, чтобы прогнать бредовую картинку, как я, прикусив кончик языка, старательно размещаю яичницу из трех с половиной яиц на носу у побагровевшего деда, я елейным голосом продолжил:

– Может, вы позволите мне решать, что делать с моей обидчицей?

– И какие же у тебя есть по этому поводу идеи? – скептически осведомился дед. Кажется, он сомневался, что я смогу придумать для тетки мало-мальски приемлемое наказание. Ха! Это с моей-то буйной фантазией?!