Идиотизм чистой воды. Что со мной не так, господи? Надо сосредоточиться на чем-то другом. На работе…

– Свет, так что, ты говоришь, наш мэр сказал по поводу земельного участка на Солнечном?

Светка, которая пыхтит на беговой дорожке, бросает на меня удивленный взгляд – ты-правда-хочешь-обсудить-это-сейчас? Я едва заметно киваю. Светка опять вздыхает, но послушно ввязывается в разговор. О мэрах, сделках с землей, городской администрации и людях, что очутились там не без нашей протекции, а потому весьма лояльных ко всем нашим просьбам. Впрочем, власти к нам лояльны всегда. Как иначе, если городской бюджет больше чем на восемьдесят процентов сформирован за счет налогов, которые выплачивают принадлежащие мне предприятия?

Разговор нет-нет да и отвлекает.

– Тренировка завершена. Вы хорошо потрудились.

Федор как-то странно на меня смотрит. Может, решил, что я рисуюсь перед ним своей властью? Ч-черт. Вот чего мне совершенно не хочется. Стираю плечом покрывшую лоб испарину.

– Спасибо. Ты здорово нас погонял.

– Надеюсь, мышцы не забились. Ну а если вдруг – поможет массаж.

Мой уткнувшийся куда-то в точку над ухом Феда взгляд помимо воли находит его глаза. И двусмысленность сказанного мы понимаем одновременно. Но… что, если в словах Федора нет никакой двусмысленности? Что, если это неприкрытое предложение? Мышцы тут же начинают ныть, будто подталкивая меня согласиться. Психосоматика чистой воды – пытаюсь мысленно себя образумить. Перебивая Феда, который тоже явно что-то хочет сказать, бурчу:

– Угу. – И добавляю спешно: – Извини, я, кажется, тебя перебила.

Федор некоторое время на меня смотрит, как если бы не решался о чем-то спросить, весь напряженный, словно затаившийся в укрытии хищник. А потом будто весь обмякает, отмахиваясь от меня вялым жестом кисти:

– Да нет. Извини, мне надо… за малыми.

– Конечно. Эм… как они?

– Нормально, – бросает Фед, затормозив у входа, но так ко мне и не обернувшись. А секундой спустя он бесшумно скрывается в толще мужской раздевалки.

– Ну! И что это только что было?

– Ты о чем?

– Сама знаешь!

– Мы просто поговорили.

– Как добрые приятели. А когда вы успели, позвольте спросить, ими стать? Когда он делал тебе массаж?

Ну вот. Этого-то я и боялась. Плетусь в раздевалку. Надо бы, конечно, в душ. Но пользоваться общественным мне не хочется, уж лучше потерпеть до дома. Я открываю шкафчик, сгребаю в сумку свое барахло.

– Нет, мы случайно увиделись, ну и… поговорили.

– Извини, но я не совсем понимаю, где с тобой можно случайно увидеться. В продуктовом? Или, может, на автобусной остановке, а?

– Слушай, ну чего ты завелась?

– Я чего? Да ничего. Просто если ты не хочешь мне ничего рассказывать – не надо. Но зачем делать из меня дуру? – досадует Авдеева.

– Да никто ее из тебя не делает! Мы с Федором действительно случайно пересеклись. Не в магазине, конечно, и не на остановке. Они с друзьями на озеро приехали.

– И? – недоверчиво тянет Светка.

– И так вышло, что мы с ним и с его сыновьями провели немного времени вместе, – я застегиваю сумку, взваливаю на плечо и шагаю прочь из раздевалки. Светка семенит вслед за мной. От фитнес-центра ее должен забрать Пашка. Мне даже не придется делать крюк, чтобы довезти подругу до дома.

– Сыновьями? – глаза Авдеевой комично расширяются.

– Ага. Прикинь.

– То есть он женатик?

Качаю головой.

– Разведен?

– Вдовец.

– Ни хрена себе!

– А я о чем?

– Слушай, я в одном журнале как-то читала статью, давно дело было, еще когда журналы кто-то покупал, так вот… Там писали, что вдовцы – идеальные в плане перспективы совместной жизни для женщин за тридцать.