Даже если им удастся взять Мехик,– в чем сильно сомневаюсь,– их сил недостаточно, чтобы развить наступление на Берлин. Раненый у деревни Элтов говорил о Великой Армии, что собирается по приказу короля Дитриха. Как-то мало ассоциировалась у меня цифра «триста» со словосочетанием «Великая Армия». С другой стороны, это мог быть передовой штурмовой отряд, выдвинутый вперед. Такое вполне согласовывалось с тактикой нацистов времен Второй Мировой: элитные части захватывали плацдарм, а вермахт подтягивался позже.

– Ната, у меня подозрение, что немцам кто-то должен помочь попасть внутрь. Не верю, что этот передовой отряд собирается штурмовать в лоб. Давай, спроси его об этом, напирай на то, что нам известно о заговорщиках среди нас. Пусть поверит и выдаст их, если они имеются.

Девушка возобновила допрос после предварительной оплеухи Богдана. Голова пленного мотнулась так, что я испугался за целостность его шейных позвонков.

Периодически переводя сказанное Бертом, Ната продолжала терзать Берта. Но ничего ценного из пленника выудить не удалось. Всё время допроса у меня из головы не выходила мысль о градоначальнике Акраме: не вязалось его поведение в типичное для нормального человека. Он либо подторговывал, скрывая реальную ситуацию, либо был связан с дикарями как-то иначе.

«Жена! Его вторая жена – дикарка!» – от засвербевшей мысли в голове чуть не подскочил.

– Ната, спроси его про жену Акрама. Кто она, как появилась в крепости, из какого племени.

Это был выстрел в десятку: при упоминании жены Акрама Берт побледнел, сбился и что-то залепетал на дикарском языке.

– Ната, отдыхай, кажется, мы нашли главную жилу этой шахты,– смилостивился над уставшей девушкой.

– Пошли человека за Гураном, пусть придет со своими верными людьми,– выпроводил на улицу Богдана, кожей чувствуя, что близок к разгадке.

Гуран не заставил себя долго ждать, явившись со своими всадниками: цокот множества копыт по мостовой возвестил о приближении всадников брата Терса. Отведя в сторону Гурана, поделился своими подозрениями. Слушая меня, брат Терса несколько раз менялся в лице. Едва я закончил, смущаясь переспросил:

– Макс Са, возможно, ты ошибся? Акрам хорошо служил Берлину, как и его отец до него.

– Возможно, и ошибся, но мы можем это проверить и выяснить прямо сейчас. Нужно, чтобы сюда привели Акрама и его жену-дикарку. В нашей ситуации лучше перестраховаться, Гуран. Пошли своих верных людей, чтобы привели мужа и жену, у меня есть одна задумка.

Гуран дал указание своим людям, всадники моментально бросились исполнять поручение. Акрама и его жену доставили быстро. Практически не отставая от всадников, за ними спешили четверо воинов из крепости. На их лицах – мрачная решимость заступиться за своего военачальника.

– Макс Са, почему меня везут как дикаря,– обиженно завопил градоначальник, представ передо мной.

– Акрам, дело спешное, просто воины перестарались. Мне надо поговорить с твоей женой. Подожди здесь с Гураном, мы недолго.

Взволнованная дикарка, по местным стандартам писаная красавица, проследовала за мной в комнату, пугливо озираясь. Увидев пленного, женщина не смогла сдержать крик, кинувшись на пленного. При ее появлении лицо Берта исказила гримаса отчаяния и боли. Он заговорил на своем языке, но я дал знак Богдану увести женщину в другую комнату.

– Что это значит, Макс? – Ната выглядела обескураженной.

Отведя свою девушку в сторону, чтобы пленник не мог слышать наш разговор, поделился своим мнением:

– Думаю, она – его сестра, не исключено, что и жена. Акрам стал жертвой алчности и любви к женскому полу, я так думаю. Теперь твоя очередь, Ната: сейчас самый важный момент. Его надо убедить в том, что малейшая ложь или неверная информация,– и женщина будет сожжена заживо. Сможешь?