(ТАИСИЯ.)
Таисия заходит на кухню, идёт к холодильнику, достаёт из морозильной камеры бутылку водки, достаёт стакан, наливает чуть-чуть. Доливает ещё. Идёт к хлебнице, достаёт кусок ржаного хлеба. Садится за стол, достаёт телефон, надевает наушники, открывает телеграм: в её чатах все новостные каналы об СВО. Начинает листать новости. Действие прерывается звонком с неизвестного номера. Таисия отвечает на звонок.
ТАИСИЯ (в трубку). Да? … Да, Таисия Сергеевна Молодцова. … Кто говорит?.. Что? …
Некоторое время Таисия слушает – к концу речи с той стороны она впадает в болезненное бесчувствие. Нажимает отбой. Аккуратно кладёт телефон на стол. Встаёт. Внимательным хозяйским взглядом оглядывает кухню. Заметив стакан водки и лежащий рядом кусок хлеба, походя накрывает стакан хлебом. Открывает верхние ящики, вынимает посуду и пакеты (всё было в обыкновенном бытийном беспорядке, посуда и пакеты перемешаны, полки немного замурзаны – здесь жили живые люди, без домработниц) – складывает на столешнице. Она абсолютно спокойна, ни единой эмоции на лице. Из нижних ящиков достаёт все моющие средства…
НОВЫЙ ДЕНЬ.
34.
ИНТ. КВАРТИРА МОЛОДЦОВЫХ/КОРИДОР/КУХНЯ. НОЧЬ.
(АЛЁНЕ, ТАИСИЯ.)
По коридору к кухне идёт сонная Алёна, поёживаясь от холода. Заходит на кухню, ещё толком не раскрыв глаза.
АЛЁНА. Мамочка, почему у нас так холодно?!
Алёна широко распахивает глаза – на кухне очень холодно, она увидела причину – распахнутое окно. Таисия, стоя на подоконнике, тщательно драит стёкла, она в опасной близости от края, но ей всё равно, она не боится, она легко одета – но не чувствует холода. В ней нет желания спрыгнуть вниз намерено; в ней нет никаких желаний. Её сознание убежало в спасительную безучастность, подменило эмоции механическими действиями. Алёна оглядывает кухню, ёжась. В верхних тумбочках – распахнутых – идеальный шизофренический порядок: пакеты по ранжиру, посуда надраена, составлена комплектами. Разобранный плафон светильника – вычищенный идеально, – лежит на столе, рядом со стаканом водки, накрытым хлебом. Алёна ахает, ей страшно за мать.
АЛЁНА (со страхом). Мама!
ТАИСИЯ (ровно). Папа в последний раз сказал, что вернётся и сделает генеральную уборку! Потому что мы с тобой – его любимые свинухи.
Алёна смотрит на мать с непониманием. Таисия возвращается к тщательной протирке идеально чистого стекла (до скрипа).
ТАИСИЯ (равнодушно). Папа не вернётся.
АЛЁНА (испуганно). Почему?!
Таисия смотрит в небо, словно стараясь рассмотреть наверху, отчего её мужа так тянуло в десант.
ТАИСИЯ (в небо, отстранённо). Он так любил небо… (Алёне, ровно) Папа на небе.
НОВЫЙ ДЕНЬ.
ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ КМП (КОМПЛЕКС МЕДИЦИНСКИЙ ПОДВИЖНОЙ) В СТЕПИ У ПЕРЕЛЕСКА.
35.
НАТ. У ПАЛАТКИ-ОПЕРБЛОКА. ДЕНЬ.
(ТАИСИЯ, ВРАЧ, ПЕРСОНАЛ ГОСПИТАЛЯ.)
Тёплое время года, август-сентябрь на освобождённых территориях, лесополоса-степь. Таисия (в форме персонала военного госпиталя), исхудавшая, под глазами тёмные круги, щёки впали. Неумело курит. Выходит врач (около 30-ти, спортивный).
ВРАЧ. Не умеешь курить, не мучай сигарету!
ТАИСИЯ (мрачно). Поздно начала.
Врач отбирает у Таисии сигарету. Затягивается, выпускает дым.
ВРАЧ. Лучше никогда, чем поздно! Курить вредно, говорю как врач! … Бегом трёхсотых принимать!
Врач впереди, быстро шагает, на ходу спешными затяжками докуривая сигарету Таисии. Из палатки-оперблока и с разных сторон спешно подтягивается персонал госпиталя (санитары с носилками) к подъезжающим ЗИЛам с буквой Z.
36.
ИНТ. ВНУТРИ ПОЛЕВОГО ГОСПИТАЛЯ. НОЧЬ.
(ВРАЧ, ТУРОВ, ТАИСИЯ, ПЕРСОНАЛ, РАНЕНЫЕ.)