– Сегодня у детектива Кантер появилось еще одно вещественное доказательство. На мой взгляд, связывать его со смертью в «Фиолетовом солнце» рановато, но, похоже, речь идет о фанате «Рождения Юноны». Роман у всех на слуху, и газетчики уже устроили шумиху по этому поводу. Ты видел свежий номер «Треверберг Таймс»?

– Еще нет, но сейчас увижу. Хотя вряд ли это изменит мое мнение. И просить прощения у этой стервы я не намерен, так и знайте. Я все сказал.

– До встречи в понедельник, Рэймонд, – ответил начальник и положил трубку.

Детектив Уайт, успевший достать тарелки и разрезать омлет, за обе щеки уплетал свою порцию.

– Лицо у тебя такое, будто ты готов кого-нибудь убить, мужик, – сказал он.

– Жри хренов омлет и помалкивай, а то подавишься.

Лоуренс молча наблюдал за тем, как Рэй тушит истлевшую сигарету, достает из пачки следующую и прикуривает от маленькой пластиковой зажигалки.

– Значит, она выставила меня за дверь, а я должен перед ней извиняться. Ты понимаешь, Уайт? Это я должен перед ней извиняться. А теперь ей, видите ли, померещилась серия, и мне нужно собирать следственную группу. Как тебе такое?

Прожевав кусочек омлета, детектив Уайт глотнул кофе и подпер голову рукой.

– Сказать, что я об этом думаю?

– Ну говори, коли начал. К слову, ты будешь работать со мной. Надеюсь, ты рад.

– Чертовски рад, мужик, о большем я не мог и мечтать. Так вот. Я до сих пор не видел вещественных доказательств, только подписывал общие бумаги по трупу в лав-отеле. Но это дело чертовски плохо пахнет. А сегодняшняя статья в «Треверберг Таймс» добавляет неприятного душка. Не буду говорить про серию и обсуждать решение шефа собрать следственную группу, но что-то нездоровое здесь есть.

Рэй посмотрел на друга и понимающе кивнул.

– Я понял. Тебе просто нужно выпить.

– Не откажусь. Я встал непростительно рано и вот уже несколько часов как непростительно трезв.

– Начнем с пива, а под вечер плавно переместимся в один из уютных баров Ночного квартала.

– Звучит как идеальный сценарий пятницы, мужик. Я «за».

4 ноября 1989 года, пятница, позднее утро

Треверберг

Гаспар достал готовую страницу отчета из машинки и положил ее в стопку к предыдущим десяти.

– Вот же чертовы наркоторговцы, – пожаловался он. – Должен был отдать это шефу еще в среду, но не успел. А потом ребята новые вещественные доказательства подкинули. В итоге пришлось все перепечатывать. Что за работа?.. Я уж и не помню, когда последний раз был в поле.

– Вчера, – напомнила Алисия, отрываясь от просмотра бланков с анализом найденных в номере «Фиолетового солнца» улик.

Вампир задумчиво потер лоб колпачком ручки.

– Ну да, – сказал он. – Но это разве поле. Банальное самоубийство. Измельчали тревербергские преступники. Или у нас тут слишком скучно? Наркотики, наркотики, наркотики. Мертвые проститутки, какая-нибудь перестрелка, а потом – снова наркотики. Убойный отдел – совсем другая история. Адреналин из ушей хлещет каждый день! Я бы туда с удовольствием пошел. Мне бы понравилось серийники расследовать.

– За чем же дело стало?

Гаспар надулся и вставил в машинку новый лист, хотя печатать не намеревался.

– Рылом я для них не вышел. А полезных связей нет. Года полтора назад я подавал заявление о переводе. Но его вернули. Видите ли, мне нужно высшее образование, стажа не хватает. Я тут пять лет дурью маялся, значит. – Он помолчал и рассмеялся над собственной шуткой. – Дурью и маялся, точно. Но не выкладывался по полной и не закончил хренов университет. Полицейской академии им недостаточно. Интересно, а когда мне в университете учиться, если я с семи утра до семи вечера безвылазно сижу тут? С ума сойти. Высшее образование для того, чтобы попасть в убойный отдел. Тоже мне, элита. Впечатление такое, будто я покусился на святое и решил перевестись в отдел криминалистической экспертизы.