А о чём ещё говорить? О тех волнах жара, которые я испытывала при взгляде на красавца ректора? О кубиках его пресса и литых грудных мышцах? Я сглотнула. А, может, о том, что на подбородке до сих пор словно ожог от его пальцев, и губы горят при воспоминании о том, как близко он к ним наклонился. Кажется, я до сих пор чувствую его дыхание, пахнущее цитрусом и корицей. Сердце застучало чаще, а во рту пересохло.

– Ну что ж, – одобрительно кивает Энния, – ты неплохо вывернулась в сложившейся ситуации. Даже у Лиссы не получилось бы лучше договориться.

– Но почему она сама…

– Ну я же тебе объясняла, что все кабинеты преподов под магической защитой. Пересеки порог любой из магов, и сигнал придёт на центральный пост охраны. А ты отражение. У тебя нет магии. Ты, вообще, меня слушала?

Опять это слово. Неожиданно мне становится обидно, и я огрызаюсь:

– Сама ты отражение. Я живу в реальном мире. Да я до сих пор не уверена, что это не сон, и ты не развеешься как дым.

– Интересно, – задумчиво говорит девушка. – Я давно увлекаюсь зеркальной магией, но никогда не слышала и не читала, что у отражений может быть иллюзия своего мира.

Чуть не ответила ей: «Сама ты иллюзия». Но удержалась от перепалки на уровне детского сада. Нет, с ней бесполезно говорить. Отражение, так отражение.

Энния смотрит на часы:

– Ещё минуты три. Ужасно любопытно, какое впечатление у Алисии останется от посещения Зазеркалья.

– Ох ты ж, – вскрикиваю я, только теперь осознавая, какой опасности, скорее всего, подвергся мой двойник.

Она едва ли сможет убедить Антона, что она – это не я. Когда мы поменялись местами, Энния мне слова не дала сказать. Да и разум мой метался, пытаясь отделить явь от сна.

– Что такое?

– Там в квартире мой бывший, – торопливо объясняю я. – И поверь, он совсем не иллюзия. Мы с ним только что расстались, а он отказался меня отпускать и пришёл, чтобы изнасиловать.

Если я сейчас и краснею, то не от стеснительности, а из-за волнения о своём двойнике.

– Изнасиловать – это как?

– Хм, ну силой невинности лишить.

– О! Ну Алисии это не грозит.

– Если она не невинна, то ещё хуже. Он совсем разозлится. А Антон большой и сильный.

– Ты не поняла, он не лишит её невинности, потому что с девушкой, в совершенстве владеющей Джи-ари-кудо это сделать невозможно.

– Чем?

Энния подскакивает с кресла и, схватив меня за руку, тащит к огромному, выше человеческого роста зеркалу:

– Зарядился.

По зеркальной глади бегут голубые волны. До меня доходит, что вот прямо сейчас произойдёт обратный обмен, и я снова встречусь с Антоном. А, если Алисия к тому же применила своё как там джи… и так далее, то не посадят ли меня за убиение мэрского сынка?

Я начинаю пятиться, рука натягивается. Энния дёргает меня к себе и раздражённо поясняет:

– Да не трясись ты так. По законам обмена поменявшиеся мирами, причём неважно какими – настоящими или иллюзорными – обязаны решить проблемы друг друга. Если кто-то не справляется, то обратного обмена не будет. Алисия это знает.

Успокоила называется. Но беру себя в руки и становлюсь напротив зеркала. В любом случае в этом мире я чужая, надо возвращаться домой, ну или просыпаться.

Амплитуда волн быстро уменьшается до незначительной ряби. И, наконец, исчезает. Мы с Эннией одновременно вскрикиваем: с той стороны чернота, только в паре мест за раму зацепились осколки стекла.

Зеркала в моей ванной больше нет.

5. Глава 4. Затаиться и ждать

С минуту мы обе стоим неподвижно, затем Энния начинает нервно ходить по комнате взад и вперёд, а я смотрю на свой силуэт в самом обычном зеркале и всё ещё чего-то жду. Наконец, Энния останавливается рядом со мной: