– Искала декана, ты же знаешь, что мне ректор велел. А там раненые и рук не хватало. Ну я и подключилась. Уже уходить собиралась, а тут такое.

– Кстати, а почему ты щит не поставила? Ты же умеешь это делать.

– Я? – У меня даже глаза округляются. – С чего ты взял? У меня начальные навыки целительства. А где бы я училась щиты ставить?

– Ну ты же изменила полёт болта. Чем это было, если не щитом?

– Знаешь что, Кестер, – решительно заявляю я. – Я от тебя уже не в первый раз слышу про то, что болт изменил траекторию. Да только я в этом совсем ничего не понимаю, хочешь верь, не хочешь не верь. С чего ты вообще это взял? Тем более что ты потом сознание терял. Может, тебе это привиделось? Может, вообще никакого изменения не было.? Что если бандит просто промахнулся? Щиты я ставить не умею.

– Ну ладно, ладно, не кипятись. – На губах Кестера появляется улыбка. – Ты такая забавная, когда сердишься. Может, и впрямь ложная память.

Некоторое время мы молча идём рядом.

– Скажи, пожалуйста, – осторожно начинаю я, – а кто такой этот «заражённый»?

Кестер хмурится, медлит, но всё же отвечает:

– Это мой друг. Была его очередь с напарником дежурить у разлома. Разлом нечасто открывается. Патрульных не меньше двух десятков из разных мест. Но наши оказались ближе всех в момент прорыва. Лайон погиб, а Эрлан подцепил потустороннюю тварь.

Я чувствую, что эта тема болезненна для Кестера, но мне зачем-то нужно докопаться до правды. Тем более что, как он сам сказал, я уже «вляпалась» в эту историю.

– И что с ним теперь будет? – сочувственно спрашиваю я. – Ты сказал «пока не решится вопрос». Как он может решиться?

– Зачем тебе это, Мели? – Кестер останавливается на пересечении дорожек.

– Надо. – Добавляю в голос убеждённости. – Мне теперь в лазарете ежедневно бывать. Мне декан предложил подработку. Должна я знать об опасности?

– Тебе опасность больше не грозит в любом случае. Эрлана поместили в специальное помещение в подвале. Плюс поставили патруль.

– А ему? Твоему другу? Грозит?

– Один шанс из тысячи, что тварь добровольно покинет захваченное тело. И тогда задача патруля будет её уничтожить. Если же нет…

– То что? – Я жду ответа, затаив дыхание.

– Если начнётся перерождение, – мрачно говорит Кестер, – назад дороги не останется. Эрлана просто убьют вместе с тварью.

Кестер сухо прощается и исчезает в переплетении дорожек, бросив напоследок:

– После ужина покажу, где полигон.

Моё чудесное настроение портится. Неужели никак нельзя помочь другу Кестера? Судя по безнадёжности, прозвучавшей в его голосе, о таких случаях ничего неизвестно. Есть ли смысл спрашивать декана Мардего? Он наверняка самый сильный целитель.

Вздыхаю. Едва ли. Уж он-то в курсе того, что произошло. Вряд ли такое случается впервые.

Что же такое этот разлом? Там, получается маги погибают, а я никогда прежде не слышала о подобном. Для меня всегда магическая академия казалась чем-то чудесным – источником волшебных даров.

Какая наивность! Если существуют боевые факультеты, значит, должны быть и реальные опасности. И с одной из них я вчера столкнулась. Вот только осталось ощущение, что испугалась не только я, но и тот, кто должен был на меня напасть.

Перед тем как войти в жилой блок, подбираюсь. Мало ли что меня там ждёт.

И верно, сюрпризов несколько, вот только все они приятные.

Во-первых, моих соседок нет. И это уже хорошо.

Во-вторых, на столе в моей комнате стопкой лежат книги, о которых я почти забыла из-за последних событий. Но не забыла комендант. Обложки в идеальном состоянии. С волнением беру в руки ту самую, которая пострадала больше всех, и открываю её. Чудеса. Страницы легко листаются, ничего не склеено. Выдыхаю с облегчением. Это единственная вещь, которую нашли на пороге приюта вместе со мной. Случайность? Или она как-то связана с моими неизвестными родителями? Неважно уже. Это всего лишь томик детских сказок, пролистанный мной вдоль и поперёк. Никаких намёков, знаков или надписей. И всё равно я его берегу.