– Сет, какую пиццу берем?

– Только не с грибами. Терпеть их не могу.

– Тут наши вкусы совпадают, – пробормотал Этан.

– Пепперони с колбасой. – Сет пренебрежительно фыркнул, но испортил впечатление, не сумев скрыть своего возбуждения. – Если вы справитесь.

– Я-то справлюсь. Эй, Джастин! – Этан улыбнулся парню, стоявшему за стойкой. – Гигантскую пепперони с колбасой и пару больших пепси.

– Отлично. Здесь или с собой?

Этан обвел взглядом дюжину столиков и отдельные кабинки и заметил, что не ему одному пришло в голову отметить последний день школьных занятий посещением ресторанчика.

– Сет, займи-ка ту последнюю кабинку. Мы поедим здесь, Джастин.

– Присаживайтесь. Сейчас вас обслужат.

Сет бросил рюкзак на диванчик и захлопал ладонями по столу в такт мелодии, рвущейся из музыкального автомата.

– Я пока поиграю. – Он кивнул на игральные аппараты. Этан потянулся за бумажником, но Сет отрицательно замотал головой: – У меня есть деньги.

Этан вытащил несколько банкнот.

– Нет, сегодня твой праздник.

– Здорово!

Сет выхватил купюры и бросился разменивать их на монеты по двадцать пять центов.

Усаживаясь за столик, Этан не переставал изумляться, почему столько людей считают развлечением пару часов, проведенных в шумном зале. Несколько подростков уже терзали три игровых автомата у задней стены, вместо рока теперь громко завывал Клинт Блэк, надрывался в дикой истерике малыш, а компания девчонок хихикала так громко, что даже у Саймона наверняка пошла бы кровь из ушей.

Какая глупость проводить таким образом чудесный летний вечер!

Затем Этан увидел в соседней кабинке Лиз Кроуфорд с мужем и двумя дочками. Одна из девочек – должно быть, Стэйси – что-то рассказывала, захлебываясь словами и оживленно жестикулируя, а остальные покатывались со смеху.

Они казались отгороженными от всех: маленький островок посреди раздражающего шума и мелькающих огней. Наверное, в этом и есть смысл семьи, размышлял Этан, с удивлением понимая, что завидует им, и неловко заерзал, хмуро глядя в пространство. Не стоит думать об этом. Много лет назад он уже все для себя решил, и незачем понапрасну терзать себя.

– Привет, Этан. На кого ты злишься?

Он очнулся и уставился прямо в умело подведенные глаза Линды Брустер, поставившей на столик высокие стаканы с пепси. Покончив неделю назад с длительной процедурой развода, Линда побаловала себя новой прической и маникюром и, привлекая внимание Этана, кокетливо провела ухоженными пальцами с коралловыми ногтями по белокурым волосам.

Линда давно положила глаз на Этана. В конце концов, она уже больше года не живет с никчемным Томом Брустером, а любая разумная женщина должна думать о будущем. Этан Куин наверняка хорош в постели, решила она, а в таких делах интуиция никогда ее не подводила. О да, эти большие руки должны доставлять море удовольствия. И ей нравилось его поджарое мускулистое тело, и в меру грубоватое лицо, и медленная чувственная улыбка… когда удается вызвать эту улыбку… Линда с трудом подавила желание облизнуться.

Этан всегда такой спокойный, такой невозмутимый. Линда прекрасно знала пословицу о тихом омуте, где черти водятся, и просто умирала от желания проверить ее с Этаном Куином.

Этан прекрасно понимал, на что она нацелилась, и, чтобы скрыть свои истинные чувства, не стесняясь, разглядывал ее фигуру, соблазнительную фигуру. Линда – настоящая красотка, с этим не поспоришь. Черные джинсы и тонкая водолазка облегают ее, как слой свежей краски – классическую модель «Шевроле»… только такие женщины, как Линда, почему-то пугали Этана до смерти.