Пока Тициан в мастерской растирал яичные желтки и просеивал пигменты для темперы, все шло хорошо, он любил работать тщательно. Но вскоре мастер поручил ему скопировать и увеличить рисунок для новой алтарной росписи, ведь Тициан, когда пришел наниматься к Джентиле, сказал, что в Сан-Марко ему приходилось рисовать картины для новых мозаичных композиций. На самом деле они с братом только подбирали материал для реставрации фрагментов старых византийских мозаик. В общем, рисунок у Тициана не получился. Мастер долго орал, что ему нужен рисовальщик и что все вокруг – безрукие тупицы, потом в сердцах прокричал, чтобы Тициан проваливал и больше не появлялся в его мастерской. Выгнал с позором. Вероятно, можно было умилостивить старика, вернуться и продолжать работать, но Тициан не смог заставить себя унизиться.

Несколько дней юноша был в отчаянии, плакал, чего с ним не случалось с раннего детства. Потом решил, что месяца два сможет продержаться, не уезжать из Венеции и за это время постарается взять у города то, что возможно: будет ходить в Сан-Марко и копировать, зарисовывать углем старые библейские миниатюры, будет делать зарисовки картин и фресок в других храмах, есть будет мало, спать по пять часов. Если за это время не случится чудо, не найдется работа, то он вернется в Пьеве-ди-Кадоре к родителям. О дальнейшем Тициан старался не думать, хотя предполагал, что на родине сможет за еду и кров расписывать храмы в монастырях и в маленьких городках по соседству.

Чудо случилось. Тот же знакомый, молодой художник Лоренцо Лотто, разыскал его и сказал, что на сей раз младшему из братьев Беллини – Джованни – нужен помощник, выносливый и старательный. Лотто и сам уже несколько лет работал в этой мастерской. Тициану повезло сказочно, потому что работы Джамбеллино, как все называли младшего Беллини в городе, нравились ему гораздо больше, чем «засушенные», как и его физиономия, творения старшего из братьев. И вот три года уже как Тициан трудится в мастерской Джамбеллино на Сан-Лио. Пока еще мастер не поручил ему ни одной самостоятельной работы, но фрагменты Тициан прописывал. В мастерской работали только маслом, на досках и на холсте, что давало, по сравнению со старой техникой – темперой, больше возможностей в передаче оттенков цвета и состояния воздуха. В свободное время Тициан увлеченно рисовал.

Джамбеллино не был таким добродушным, как первый наставник Тициана, Дзукатто, но и не кричал, как Беллини-старший. Кроме того, Джамбеллино занимал должность главного художника Республики. Правители города и нобили часто посещали мастерскую на Сан-Лио, делали заказы. Втайне Тициан мечтал о том, чтобы связи и положение Джамбеллино помогли и ему обрести золотую удачу. Похоже, он не ошибся!

Вот только новый плащ – это еще не весь костюм. У Тициана были отложены деньги на тонкую рубашку и бархатный берет, но из-за дурного нрава Франческо ему придется пойти к королеве в старой одежде. Тициан накануне почистил свои вещи: кожаные чулки, полотняную куртку, натер башмаки маслом и утром попросил кухарку завить ему волосы на концах, впервые в жизни. Рина не умела этого делать, она раскалила на огне большой корабельный гвоздь и волосы ему сожгла. Тициан спрятал паленые пряди под потертый берет, чувствуя, что выглядит нелепо.

Брат ни вечером ни утром с ним разговаривать не пожелал, так что Тициан отправился в палаццо Корнер без доброго напутствия. Нанимать гондолы они с братом не привыкли, зато знали все мосты и закоулки, передвигались по городу в основном бегом.