Идти впотьмах, на ощупь не хотелось. Страшновато, да заблудиться недолго. Факел смастерить не из чего.

Глеб коснулся сенсора на кибстеке. Заряд накопителя надо экономить, но иного варианта он не нашел. Из нанокомпа вырвался расширяющийся лучик, сформировал голографический планшет. Голубоватый призрачный свет озарил древние стены.

Коридор вел вниз с небольшим уклоном. Буквально через пять-шесть шагов он обнаружил массивные прикрытые ворота, подле них серва, с оторванными взрывом манипуляторами, а чуть глубже – автоматический пункт боепитания, – так гласил сохранившийся указатель.

К сожалению обширная комната не принесла никаких полезных находок. От пола до потолка высились стеллажи, выполненные в виде сот, но все они пустовали, и Глеб вернулся в основной тоннель.

Метров через десять из тьмы внезапно выдавило очертания человеческой фигуры. Сердце невольно екнуло, замерло. Присмотревшись, он понял: перед ним погибший тиберианец, облаченный в тяжелый бронескафандр. Вокруг высились груды хитина. Судя по разбитому забралу гермошлема, фокарсианам, после многих захлебнувшихся атак, пришлось воспользоваться трофейным оружием, – смоченные токсином иглы из бионических автоматов не способны пробить тяжелую броню.

Боец так и остался стоять, преграждая путь, и Глебу поневоле пришлось протискиваться в небольшой зазор между массивной бронированной фигурой и стеной. Призрачный свет, источаемый кибстеком, озарил лицо погибшего.

Плоть усохла и сморщилась. В пустой глазнице застрял осколок разбитого взрывом проекционного забрала. Жутковатые черты мумии обрамляли длинные волосы, – здесь приняла последний бой девушка-тиберианка. Едва ли она была намного старше Глеба.

Так и происходит внезапный слом мировоззрения, когда слухи, предания вдруг материализуются, обретают черты имевших место событий, куда вплетены оборванные, непрожитые судьбы…

Он был потрясен до глубин души. Долго не мог отдышаться, унять бешеное биение сердца. Соприкосновение с прошлым оставило глубокий, неизгладимый отпечаток в его рассудке.

Битва у Белых Скал сегодня вновь была вписана в анналы Первого Мира, ведь наша история жива, пока о событиях знает и помнит хотя бы один человек…

Тоннель вел все глубже и глубже. Наземная часть укреплений оказалась лишь вершиной айсберга, но ожесточенный бой отгремел и тут. Фокарсианские бойцы тщательно зачистили огромный разветвленный бункер, – на всем протяжении пути Глебу по-прежнему встречались останки людей и ашангов.

Экран кибстека постепенно начал тускнеть, давая все меньше света, – источник питания стремительно разряжался.

Заметив шахту неработающего гравилифта Глеб отыскал техническую лесенку, которой пользовались для обслуживания кольцевых эмиттеров, и полез вниз.

Горизонт подземелий, где он оказался, вероятно был самым нижним, построенным незадолго до загадочных событий, изменивших ход истории Первого Мира. Здесь сохранилось много оборудования, а следы боя носили очаговый характер.

Внезапно, уже почти потеряв надежду отыскать нетронутые склады или казармы, он заметил неяркое свечение и решительно свернул в тоннель, ведущий к проблеску света.

Теперь он шагал по коридору, где сохранилась облицовка и читались указатели:

«Кибернетический центр».

«Узел внепространственной связи».

«Склады РТВ[2]«.

«Комнаты офицерского состава».

«Резервная силовая установка».

Слабое сияние исходило из помещения узла внепространственной связи.

Бронированные створки сдвижных дверей оказались приоткрыты. Глеб боком пролез в зазор между ними и невольно замер, потрясенно осматриваясь.