– Поиграть! – Вова закуривает. – Тебе хорошо говорить. – Он поочередно обводит глазами Ваню и Антона. – Ему хорошо говорить, да? Он ведь не живет с двумя телками под одной крышей!

– Ты теперь тоже не живешь ни с кем под одной крышей. Так что попробуй, – заключаю я и встаю, чтобы двинуть в туалет.

– А если одна из них встретит тебя с другой? – делает Вова последнюю попытку расколоть меня. Видимо, он не верит рассказанному и считает, что его разводят.

– Главное, Вован, правильно выбирать локации. Например, ходить с одной девушкой только в рестораны, а с другой – только в клубы и кафе. И потом, «По стоянное чувство опасности» – мой псевдоним, чувак. Андрей «Постоянное чувство опасности» Миркин.

Вернувшись, я обнаруживаю, что вечеринка постепенно умирает. Вова сидит, обхватив голову руками, и канючит, Ванька откинулся на стуле и говорит по телефону.

– Не ты первый, не ты последний, дружище, – излагает Антон. – Не надо так концентрироваться на проблеме. Расслабься. В кино сходи. Или в клуб.

– Да не хочу я никуда ходить… тварь какая. Не… ты понимаешь, я, главное, уже родителям сказал… ы-ы-ы… кольца там… – Вова уже почти невменяем. Антон поднимает на меня молящие глаза… и я врубаюсь, что если сейчас Вову не отцепить, остаток вечера мы проведем в транспортировке тела домой и выслушивании по десятому кругу про кольца, родителей, тварей и так далее.

– Вован, а правда, что у сотрудников отдела продаж твоей компании есть штатная инструкция, согласно которой все, кто имеет дело с клиентами, обязаны держать на своих рабочих столах надкушенные шоколадные батончики? – стараюсь я сменить тему. – Или не правда?

– Надкушенные? Ну, я слышал, раньше такое было. Теперь-то, конечно, нет. – В глазах Вовы появляется что-то человеческое. Если вы хотите привести в чувство пьяного клерка, спросите его про работу. Только название родной компании способно вернуть его к жизни, из любого состояния. – Вообще-то на этапе выхода на рынок такое вполне могло быть. Для формирования уважения к собственному бренду. Или типа того. – Взгляд Вовы снова плывет.

– Уважение, лояльность, да? Это круто, чувак! Это реально круто! Вы же еще и собачьими кормами торгуете, так?

– И собачьими, и кошачьими… а вино еще есть! Да чем мы только не торгуем! – Вовин локоть соскальзывает со стола, опрокидывая бокал с вином.

«Relax, take it ea-a-a-sy», – поет из колонок Mika. Ваня продолжает говорить по телефону.

– А на столах у сотрудников, продающих эти корма, тоже должны находиться образцы продукции? Просто распечатанные или все-таки надкушенные?

– Да кто знает, что там у них стояло! – Моя шутка оказалась слишком тонкой для Вовы. – Вань, в натуре, хорош по телефону трещать, поговори с пацанами.

«Вот и до пацанов договорились, – думаю я, – интересно, когда? Минут через десять или позже?»

– Ну что, будем разъезжаться, – включается закончивший разговор Ваня. – Считаемся?

И тут Вова выдает. Ему даже десяти минут не потребовалось.

– А поедем в караоке, а? В «Кафку». Ща столик возьмем, попоем часик, а?

– Последний раз предложение «поехать в караоке» вкупе с «пацанами» я слышал полгода назад в «Галерее», – шепотом говорю я Антону. – С тех пор я туда не хожу. Спасибо тебе за вечер, брат.

– Я, что ли, его напоил? – шипит Антон,

– Ты сделал гораздо хуже. Ты пригласил сюда меня.

– Иди к черту, я сам не знаю, как мне отсюда свалить! Если ты такой умный, отцепи его.

– Э, в натуре, хорош шептаться! – разворачивается к нам Вован. – Короче, поехали, я проставляюсь. За начало холостой жизни. – Он закатывается пьяным смехом и поднимает правую руку. – Посчитайте нас!