«С какой еще петицией?» - не понял Артем, не сообразив – здороваться с ней или тут не заведено?

«Чтобы музей Гунина в башне не открывали. Баба Тоня по этажам с ней носится... Но, видимо, до вас не дошли, иначе вы знали бы».

«Здесь собираются музей открыть?» - в очередной раз восхитился Артем Викторович.

«Именно... Я, собственно, почему к вам подошла. Не подписывайте, если вдруг явятся. Это я прошение подала в отдел культуры... Понимаете, там совершенно бесценные экспонаты, нельзя просто так оставлять».

«Да мне бы и в голову не пришло такое подписывать, - тут же заверил ее Юрага, чем вызвал расцветшую в глазах незнакомки улыбку. И тут же окончательно расположил следующей репликой: - Это же дом с потрясающей историей!»

«Не все так считают, к сожалению... Некоторые его вообще мечтают снести, чтобы им новые квартиры выдали... – вздохнула дама, - а ведь предложи парижанину, выросшему на Монмартре, сменить жилье... В жизни же не согласится, потому как историю воспринимает цельно, а у нас...»

«А у нас она, увы, совершенно разорванное понятие», - закончил за нее Юрага.

«Преемственности поколений нет! Связь времен расколота», - заключила незнакомка, после чего представилась и пригласила на чай. Чай сопроводился довольно обширной лекцией по истории города Солнечногорска – как выяснилось, Анна Макаровна была историком по образованию и по призванию, в ее доме обнаружилась целая коллекция различного антиквариата, а ее дочь ездила в археологические экспедиции по всему миру. С этой удивительной соседкой они вполне подружились и поладили.

И именно от нее он явился довольно поздно вечером накануне самого грандиозного открытия своей жизни. Спал Артем не очень долго, встал пораньше, соорудил завтрак из накануне выданного Анной Макаровной пирога и большой чашки свежесваренного кофе. И отправился по знакомому за эти несколько дней маршруту – в смысле по сайтам вакансий, где разместил свое резюме.

Конечно, специалисту его уровня размещать резюме или звонить по объявлениям – это нонсенс, но так уж выходило, что вся его жизнь – один сплошной оксюморон. Обращаться к старым знакомствам из нынешней жопы у него никакого желания не было, а ждать милостей свыше или хотя бы от Вольдемара Палыча – не имелось времени, потому как жить-то на что-то надо.

Словом, приходилось вертеться. Понемногу фрилансить и искать ее самую – работу. Пусть не по душе, но хоть терпимо оплачиваемую.

В это утро, которое не предвещало ничего из ряда вон выходящего, но было наполнено светом октябрьского солнца, переключаясь со вкладки на вкладку, Артем Викторович негромко поругивался на то и дело всплывающие рекламные окна и на бесконечные блоки новостей желтой прессы, которые очень сильно перегружали страницы. Особенно на одном из сайтов, которые он изучал с предельным вниманием.

Взгляд его скользнул в самый угол, где навязчиво маячило красным цветом слово «Шок» и, действительно шокированный, там и остался. Даже на этой миниатюре в анонсе он различил снимок Шпината в весьма фривольном антураже. А заголовок так и вовсе не оставлял простора для воображения: «Олигарх и стриптизерша: Роман Моджеевский изменяет своей пассии с темнокожей танцовщицей».

Артем булькнул. Потом понял, что булькнул и кофе в его глотке. И закашлялся, пытаясь вдохнуть и одновременно с этим судорожно переключаясь на эту чертову новость, которая за секунду перевернула все его утро.

В конце концов, кашель улегся, а его глаза забегали по строкам очень безграмотно составленной статьи, тем не менее, дающей представление о подробностях свидания Моджеевского с означенной стриптизершей. Далее следовало целое повествование о бурной личной жизни олигарха, отчего Артем по-настоящему закипал. Как милая, тихая, добрая и порядочная Женя умудрилась влипнуть во всю эту грязь?