Верховная жрица даже обернулась к Акаму, глянула с изумлением:

– Дексий совсем выжил из ума? У царя Эгея нет сыновей, это известно всему миру.

– Оказалось, что есть. Дочь царя Трезены родила ему сына еще семнадцать лет назад, юноша пришел в Афины к отцу, Медея его едва не отравила, но теперь Медея изгнана, а Тезей считается царским наследником.

– В таком случае, из ума выжил не Дексий, а Эгей. Признать какого-то чужого мальчишку своим сыном и наследником?.. Хотя, что ему остается, если других нет? Назло Палланту он и тебя может признать своим сыном.

Акам глуповато хихикнул, а Гекала продолжила:

– Но зачем этот царевич приплыл к нам? И где он?

– Он на Диа. Тезей намерен убить Минотавра! – сразу посерьезнел помощник.

– Минотавра? Чем Минотавр ему помешал?

– Считает, что если убьет Минотавра, то греки больше не будут поставлять своих данников Криту.

– Кто же это ему сказал? Впрочем, какая разница. Хотела бы я посмотреть на Миноса, когда он услышит такое известие.

– Что делать с сыном Эгея?

– Как его зовут?

– Тезей. Говорят, он сын Посейдона.

– Вот как? И кто же говорит, тоже Эгей или Дексий?

– Его дед царь Трезена. Его мать развязала пояс…

– Жрица, говоришь?.. – задумчиво протянула Гекала, разминая пальцами кусочек корицы. Она любила этот запах всегда, теперь он был напоминанием о молодости, той, когда у нее не было столько власти, но и забот таких тоже не было, зато все казалось возможным и достижимым. Гекала никогда не желала быть жрицей, так вышло, но жалеть обо всем было поздно. – Задержите его на Диа, я сама хочу посмотреть на этого сына Посейдона.

Перед Тезеем снова жрица, только теперь Крита. Почему их так обеспокоило прибытие юноши, разве мало чужестранцев прибывает на Крит? Правда, никто из них не покушался на жизнь Минотавра, но это поправимо, поживет мальчишка в Кноссе, потеряет свой пыл, успокоится и даже женится. А если вспомнить, что он единственный сын афинского царя Эгея.

Пожалуй, этот мальчик может быть полезен Криту. Он наследник Афин, у Миноса две дочери, наследницы Крита. Нынешний царь Минос давно зарится на земли за островами, просто островов ему уже мало, нужно побережье. Минос прав, потому что в Пелопоннесе усиливаются Микены, рано или поздно они столкнутся с Критом, царь Микен уже подбирается к пиратам, которых держит под своей рукой Минос. Критскому правителю нужна опора на побережье против Микен. Афины могут стать такой опорой.

У Миноса две дочери, старшая красавица Ариадна уже невеста, но ее присмотрел для себя Тавр – самый богатый человек Крита, он богаче самого Миноса. Однако есть еще Федра, которая пока совсем девчонка, но молодость – это тот недостаток, который проходит сам по себе. Нужно посоветовать Миносу подержать Тезея на Крите, потом обручить с Федрой и ненадолго отпустить домой. Миносу вполне пригодится зять в Афинах. Даже если в Кноссе сменится царь, афинский царевич в качестве зятя куда лучше, чем в качестве врага.

А Минотавр… Это чудовище заботило Гекалу меньше всего.

– Я прибыл, чтобы убить Минотавра и освободить Афины от страшной дани!

Губы Гекалы вопреки ее обычно бесстрастному выражению лица чуть тронула улыбка:

– Ты самоуверен, это присуще молодости. Самоуверенность хорошее качество, но она слишком часто губит тех, кто ею одержим.

– Лучше умереть от самоуверенности, чем от скуки.

– А еще ты не слишком учтив, впрочем, как все дикари. Чем докажешь, что ты сын Посейдона?

– Я должен доказывать?

– Если это не так, то ты лжец и тебя нужно выставить вон, не пуская в Кносс.

– Я прибыл к царю Миносу, – не сдавался Тезей.