Слева за деревьями сверкнуло желтизной солнышко, прогоняя последние остатки тумана и тучи. Враз заголубело небо, потеплело, в кустах радостно защебетали птицы – все обещало жаркий погожий денек. Однако на березе уже целая прядь пожелтела, как бывает перед началом осени. Рядом желтая липа, а вон и клены – красные. Нет, вот тот зеленый еще, а этот красный, и то не весь, а только на вершине. Странно. Допустим, тут какой-нибудь природный заказник, реликтовые рощи, потому и растут южные породы типа самшита. Но какое же тут время года?

Костер молодой человек заметил еще издали: в том месте тропинка как раз поднималась от озера вверх, на дорогу. Лес уже окончательно превратился в сплошные заросли кустарников: жимолости, самшита, орешника. У самой дороги растительности было мало, лишь по обочинам поднимались пожухлые травы, будто выгоревшие на солнце.

– Здравствуйте! – пригладив волосы, Виталий заранее улыбнулся спинам людей, сидевших у костра.

Это были два светловолосых парня, и поначалу показалось, что они одеты в шорты и длинные футболки. Но когда, услыхав шаги за спиною, парни вскочили, Беторикс сразу узнал Юния, велита. Второй был ему под стать – такой же худощавый недотепа. Увидав беглеца, парни схватились за короткие метательные копья – пилумы.

Напарник Юния сразу свой пилум и метнул; Виталий отпрыгнул, и толстое копье с длинным наконечником воткнулось в землю прямо перед ним.

Вытащить его не составило большого труда. Почувствовав себя наконец при оружии, Беторикс нехорошо прищурился и сплюнул:

– Ну, что? Повоюем, парни?

Юний угрожающе махнул дротиком, его напарник выхватил из ножен меч – обычный гладиус, каким удобно только колоть. Его товарищ подскочил первым, видать, не терпелось подраться. Беглец тут же метнул копье, правда, стараясь не задеть, а только отогнать: копье-то было с заточенным наконечником, не прикрытым, как Виталий привык, «гуманизатором», то есть специальным кожаным чехлом, без которого в реконструкции копья против людей не используются.

Парень от броска уклонился, но Беторикс тут же добавил – ногой в живот. Мальчишка с воем покатился по земле, а Виталий мгновенно подхватил выпавший у того из руки меч. Пригнулся, пропуская над головой дротик Юния. Мазила! Эх, тоже еще Аники-воины! Однако парнишка все же подскочил, выхватил меч и даже нанес удар, но Виталий отбил. Руки сами исполняли привычную работу, но кровь заледенела в жилах – аспирант понимал, что держит в руках точеный клинок, которым на самом деле можно убить! А что делать – ведь похоже, иначе убьют его. Эти типы, кто бы они ни были, настроены серьезно. Стремился он сейчас к тому, чтобы измотать врага и обезоружить, а потом уж кулаком в морду… Плохо без щита, очень плохо…

Дзинь! Велит снова нанес удар, полез в атаку, упрямо набычившись и сжав губы.

Да-а… может быть, на каком-нибудь детском утреннике такое фехтование и сгодилось бы, но не сейчас, не здесь! Никакой защиты на парне не было, и Беторикс отбивался, стараясь не задеть – психологически не мог нанести удар точеным клинком по живому человеку, хотя рука сама просилась «отоварить» по открытой голове, по шее, по бедру. Противник ему достался настолько неопытный и неумелый, что работать по нему можно было как на тренировке, по схеме для начинающих: голова – бедро, голова – бедро…

Порой он едва успевал отвести клинок, чтобы велит не напоролся на него сам: Беторикс еще не совсем распрощался с надеждой, что это «римляне» – нечто ненормальное, а вокруг привычный родной мир, в котором действует Уголовный кодекс Российской Федерации… Впрочем, он и сам уже в глубине души понимал, что надежда эта – негодная попытка самообмана.