Наверное, Бронислава была права. Тот случай многому его научил. И сейчас мужчина мог смело назвать себя акулой бизнеса. Многое повидал, через многое прошел. И уже ничего и никого не боялся. Но где же тот секретный подарок? Рассказ он нем начался во второй половине послания.

Оказалось, что Иринка, его бывшая жена, согрешила очень рано. В итоге того греха стала матерью, не достигнув подходящего возраста. Но обе женщины молчали об этом на протяжении всего времени, пока жили с ним. Даже ни намека, ни случайной фразы не сорвалось с их губ. Каков он, подходящий возраст по представлению тещи, было непонятно.

Львовна решила вопрос с присущей ей беспринципностью и твердостью, посчитав, что нежеланная внучка испортит карьеру и ей, и будущее ее дочери. Но аборт мог принести непоправимые проблемы со здоровьем, да и узнала про беременность она слишком поздно, пока Ирина однажды с удивлением не спросила:

- Мама, а почему у меня кишки шевелятся?

- Интересно, - подумал Боярский, - до скольки лет можно оставаться настолько инфантильной?

И стал читать рассказ Брониславы Львовны дальше.

Она-то думала, что это гормоны, а Ирочка просто поправилась и из-за этого стала очень взросло выглядеть. Лет на двадцать, не меньше. Неумелый пока еще макияж лишь способствовал этому. Учинив допрос, Львовна выяснила, что отцом ребенка является известный немецкий бизнесмен Владимир Рух. Пробив по своим каналам, узнала, что русское имя ему дала русская мать. Отцом же был какой-то там араб. Но раз он жил в Германии, то для тёщи был немцем.

Бронислава подняла все связи, благо они у нее были. И одним прекрасным утром явилась перед потрясенные очи несостоявшегося зятя, не успевшего уехать из страны. Вручила ему сладко пахнущий комочек, предложив в случае несогласия отдать девочку в детский дом. Посчитав свою миссию выполненной, удалилась восвояси.

Но все же после эпического пришествия пришлось повозиться. Рух должен был признать отцовство. Хотя он практически не сомневался в нем. Его убедила какая-та там родинка на плечике малышки. Ирину в службу опеки и ЗГАС она не пустила, посчитав их встречу излишней. Себе же оформила доверенность, основанную на том, что дочь была нездоровой после родов, и провернула все дела так, что и комар носа не подточил. Кристине тогда было около двух недель. Больше внучку она не видела.

Ирина изначально не проявила к ребенку интереса. Возможно, будь иначе, исход был бы другим. Две недели, пока она жила в их доме, девочкой занималась нанятая нянька. Они лишь слышали иногда надрывный рев младенца и недовольно морщились. В итоге, когда Кристина исчезла из дома, обе испытали облегчение. Мать сказала, что ее забрали социальные службы. И на этом Кристина Владимировна Рух была благополучно забыта на несколько лет. Возраст ребенка в письме указан не был. Но всяко получалось, что младенцем она точно не была. Они прожили с Ивановой два года, а затем три года с тещей. Это уже пять лет.

Максим был в полном шоке. И если Ирина его почти не удивила, то от Брониславы Львовны он такого не ожидал. Хотя это вполне объясняло ее некий религиозный фанатизм. Старуха регулярно посещала воскресную службу в храме и усердно подавала мелочь нищим. Видимо таким образом пыталась замолить свой тяжкий грех.

Он отвлекся от мыслей и продолжил чтение. Как бы смешно не звучало, но бывшая теща пообещала:

Мать свою девочка не знает. Ее воспитанием полностью занимался отец. Поэтому, не бойся, Ирочкиных недостатков и некоторого легкомыслия у Кристиночки нет.