После Хасавюрта руки у военных оказались скрученными. Кровью заплатив за Грозный в 95-м и в 96-м, почти добившие боевиков в горах, но в последний момент остановленные Центром, они больше всего боялись именно «худого» мира и оказались правы.

Вот как оценивал заключенные соглашения Геннадий Трошев, в 1996 году командующий 58-й армией:

«Лебедь для Российской армии, для той группировки, которая была в Чечне, он воспринимается как отрицательный герой-популист, который хотел сыграть и показать свою роль в этой войне. Вот вы тут, мол, два года ничего не делали, а я взял за 2 часа и подписал это мирное соглашение. А это мирное соглашение фактически явилось началом второй войны».

После Хасавюрта в Чечне резко подскочил авторитет Масхадова, даже в пророссийски настроенном Надтеречном районе фигуру Аслана считали наиболее приемлемой для руководства республикой. На бывшего полковника Советской армии делали ставку и в Кремле. После победы Масхадова на президентских выборах старейшины масхадовского тейпа Аллерой, говорят, радовались как дети. Победа сулила многомиллионные барыши. В результате на главных постах в правительстве Масхадова оказались в основном представители его клана и родственники его жены Кусаны. Получив этот пост, Масхадов закрывает глаза на главные проблемы республики.

Я встречался с Русланом Мартаговым, в 1994 году министром печати и информации Чеченской Республики. Вот как он оценивал действия Масхадова:

«Масхадов палец о палец не ударил, чтобы привлечь к порядку какому-то или уничтожить ваххабитов. Мало того, когда в Гудермесе отряды Ямадаева начали это делать, начали громить ваххабитов, именно Масхадов и его вице-президент Арсанов предотвратили полное уничтожение ваххабитов по всей Чечне».

Вероятно, в этом и было одно из главных условий покровителей Масхадова, когда он пришел к власти. Тогда, в 97-м, по факту став независимой, Чечня по-прежнему финансируется из Москвы.

Самый лакомый кусок – МВД Ичкерии. Начальник финансовой службы министерства по значимости не уступал министру. К финансированию министерства, помимо «Грознефти», подключился фонд «Возрождение», который возглавляла жена Масхадова. За 1997-й год чеченские милиционеры получили 22 миллиона рублей. Из этой суммы на выплату денежного содержания сотрудникам пошла только треть. Главным образом закупалось оружие, боеприпасы, средства связи.

Но и этих денег было мало. Это – время массового террора против мирных граждан самой Чечни. За два года правления масхадовского режима только чеченцев похищено 2 тысячи. Людей убивают без суда и следствия.

В Чечне расцветает пышным цветом новый бизнес – работорговля. В предгорьях и горах у большинства чеченских семей были свои невольники. В центре Грозного, в районе так называемой площади Трех Богатырей, несколько лет, вплоть до осени 1999-го, исправно работает крупнейший на Северном Кавказе невольничий рынок, где за сходную цену можно купить раба на любой вкус. Сотни российских солдат и офицеров по нескольку лет работали на чеченских хозяев. Непокорных пытали, избивали, калечили. И снимали все это на видео, чтобы отправить потом родственникам в Россию. Рабы выращивали горный чай, обрабатывали маковые плантации, пасли скот, строили дороги и укрепления. И существовали в скотских условиях. Так переступались все человеческие и международные законы содержания военнопленных.