- И правда не верится, - Ирен взяла меня за обе руки и сжала, с благодарностью глядя мне в лицо. - Спасибо тебе.

Сияя, как давешние золотые монеты, она устремилась вслед за Клеменс.

- Пока еще не за что, - пробормотала я, оглядываясь на захлопнувшиеся за нашими спинами двери. Счастливые женщины успели отойти на несколько метров, и я их еле догнала.

- Ты уверена, что это в порядке вещей - отдавать все и сразу? - прошипела я, пристроившись рядом с Ирен, подальше от нашего провожатого. - Хоть бы расписку взяла.

- Какую еще расписку? - удивлённо захлопала глазами женщина. - Я узнавала, когда отдаёшь заявку и все документы, тогда и платить нужно. Дальше чистая формальность, главное, что бумаги приняли! Значит, все в порядке, просто дождёмся уведомления о регистрации - и можно начинать! Завтра пойдём присматривать дома под цветочные лавки. Ты с нами?

- Конечно, - старательно улыбнувшись, поддержала ее я. Ирен поспешила догнать мать, подхватила ее под локоть, и они поплыли по коридору вслед за провожатым, наслаждаясь ощущением завершенности. Все же мы порядком попортили себе и друг другу нервы за эти недели, выискивая в сборнике указов все нюансы и составляя кодекс, так что чувство, что все наконец позади, было воистину пьянящим.  

Я отстала от них совсем, позволив матери и дочери беспрепятственно радоваться нашей легкой победе. Не хотела портить им настроение, потому что сама совершенно не была уверена, что мы действительно победили.

Очень уж довольное было лицо у де Маррона, очень уж собственническим жестом он поглаживал мешочек с ливрами. Что-то здесь было не так, но я слишком мало знала реалии Ровенса, чтобы судить о правильности или неправильности его поведения.

Поэтому промолчала.

Следующую неделю я всего один раз смогла заглянуть к модистке. У нее, впрочем, уже обсуждённых и в подробностях зарисованных идей набралось уже столько, что я вполне могла позволить себе заслуженный отдых, и не на неделю, а на пару месяцев. Тем более, нужную сумму мы уже собрали, а пассивный доход с бельевых крючков капал ежедневно, нарастая как снежный ком.

Мсье Арье, ювелир, с которым у нас была договоренность, даже был вынужден открыть дополнительную мастерскую и нанять помощников, так как не справлялся с потоком заказов. Ведь теперь, когда новинка получила распространение, не одна мадам Шаппель обращалась к нему за поставками.

- Вы бы фабрику открыли, мсье Арье, - вздохнула я, когда он очередной раз, тряся пейсами, принялся жаловаться на невыносимые условия работы, приносившие ему, к слову, непомерные барыши. Мне, кажется, скоро придется вкладывать деньги в недвижимость или что-то подобное, потому что хранить подобные суммы дома опасно, а доверить их кому-то - еще опаснее. Лучше уж купить что-нибудь полезное. Вроде фермы. На территорию, как у мужа Ирен, мне бы еще не хватило, но на небольшой участок в провинции - вполне.

- А что такое «фабрика»? - заинтересовался незнакомым словом ювелир.

Следующий час я посвятила объяснению понятий «поточное производство» и «разделение труда». Мсье Арье загорелся идеей и, бормоча себе под нос основные тезисы, чтобы не забыть, побежал разыскивать помощников.

Кажется, я только что обеспечила работой пару десятков человек. Надеюсь, ювелир не обидится, если ему подсказать и про ограничение продолжительности рабочего дня? А что, знаю я этих господ: им лишь бы соки все выжать из работников.

Голова снова заболела, и я поморщилась. Стоило мне задуматься, откуда во мне столько разнообразных, не всегда применимых в реалиях столицы знаний, как неизменно накатывала убийственная мигрень. Потерев висок ребром ладони, я вышла из лавки и направилась к дому Клеменс.