Выйдя во двор, я перегнала машину, накинула рубашку, кепку и вернулась. Правда, подниматься в квартиру Максима не стала, а целенаправленно подошла к скамейке, на которой разместились три женщины чуть старше моей бабушки. Неподалеку в песочнице сидела молодая мама и увлеченно лепила куличи с двумя погодками, похоже, мальчиками. Изредка она поворачивалась и трясла ручку коляски с еще одним крохой. Надо будет предложить шефу присмотреться к ней повнимательнее: уже три готовых ребенка, отличный подарок для мамы! А если их всех еще и в белое одеть...

Живо представился сидящий в песочнице Максим: вот по его спине скачет старший из мальчишек и требует покатать, младший сыпет песок на ногу, прямо под гипс, неопределенного пола кроха ревет в коляске, а мама всех троих бежит через двор, отчего-то в одном бюстгальтере, размахивает футболкой и кричит: «Свобода! Э-ге-гей! Свобода!» Максим же машет ей вслед: «И помни: ровно в полночь дети снова станут твоими!» Потом появляется его мама, вся в белом...

Так. Соберись, Бронислава, хватит генерировать бред. Если бы шеф хотел найти себе готовую, «под ключ», семью, справился бы с этим и без меня. И, возможно, у этой троицы вполне себе есть отец. А у того — время и возможность протирать пыль за диваном.

С такими мыслями я уселась на лавочку рядом с «главными по двору», потыкала в экран смартфона и поднесла его к уху.

— Да, ма, да. Смотрели квартиру с риэлтором. Прекрасный вариант: недорого, светло, зимой хорошо топят, соседи тихие. Да, все прекрасно, можно въезжать хоть завтра. Не, не будет тесно всемером, вполне нормальная двушка там. И песикам тоже. Правда, ротвейлеров придется на балконе держать...

Через несколько минут я отложила смартфон и блаженно вздохнула. Теперь осталось только ждать.

— И вы это что, квартиру у нас хотите купить? — не выдержала одна из бабушек. — Какую же?

— Да-а-а... — Я неопределенно пожала плечами. — Двушку, вон там! — И указала на подъезд Максима.

— Ой, дурят тебя, дочь!

Бабуля сочувственно вздохнула и щедро поделилась тем, что скрыл мифический риэлтор. Дом новый, слышимость феноменальная, не чихнешь скрытно. Топят плохо, с водой перебои, мусор вывозят редко. Подъезд заселен наркоманами, алкоголиками и проститутками.

Как оказалось, стать одной из них совсем не сложно, не нужно даже ИП, зря меня в колледже пугали. Берешь, вселяешься в дом без мужчины, и все, ты уже в рядах продажных дев.

Но самый главный позор подъезда — Максим. Он, оказывается, жил с рыжей профурсеткой и еще одним мужиком шведской семьей, аж четыре года. Вроде бы Жанна и беременна была, но потеряла ребенка, не иначе как от непосильных нагрузок в деле ублажения сразу двух мужиков.

Затем пошли другие факты, уже не такие шокирующие, но однозначно дающие понять: именно здесь, в благополучном с виду подъезде, сконцентрировано все зло мира. Очень хочу думать, что мне это поведали только из страха перед ротвейлерами, а не потому, что эти дамы — такие злые и желчные сплетницы.

Торжественно пообещав не покупать квартиру в этом адовом котле, я двинулась к машине, но на пути меня окликнули.

— Девушка, девушка, погодите! — Мама с троицей крикунов догнала меня и, запыхавшись, поймала младшего из мальчишек, который попытался съесть зеленую сливу с низкого дерева. Затем пихнула соску самому младшему, отряхнула старшего от песка, снова поймала младшего... И все это почти одновременно, без лишних движений, как совершенная, отлаженная машина. Страшно. Надеюсь, этому где-то учат. Возможно, пособия есть. Курсы. Пробный период.