Особая сфера теории права (в узком смысле слова), обеспечивающая ей свое, прочное и очень важное место в системе наук, изучающих общие закономерности государства и права, – юридическая догматика, догма права, понимаемая не как конкретное содержание отраслей и институтов права, а как общие принципы и правила, лежащие в основе всей правовой системы и даже правовых систем вообще.

Профессор Гамбургского университета Г. Хенкель говорит о развитии «всеобщих правовых понятий». К ним относятся: правоотношение, субъект права, правовая обязанность, субъективное право, противоправность, публичное и частное право, обязательство, ответственность и др.^>19 Речь идет об основных категориях, логической структуре системы права. Анализ их ведется на основе норм права и носит формально-логический, идеологически нейтральный характер.

Теорию права в означенном (узком) смысле на Западе называют также догматической, или аналитической, юриспруденцией. Если философия и социология права – науки пограничные, то догматика – последовательно юридическая область знания, не требующая использования иных дисциплин, кроме универсальной логики. Это своего рода юридическая техника, правовая логика. Здесь юристы обладают полной монополией.

Значение юридической догматики очень велико. Она призвана усовершенствовать правовую систему, придать ей формальную стройность и непротиворечивость. Эта работа должна проводиться постоянно, учитывая колоссальный объем и непрерывное обновление правовых норм в современных условиях. Но в то же время очевидна и определенная ограниченность догматической (аналитической) юриспруденции, или теории права в узком смысле слова: концентрируясь на задачах формального, технологического характера, она обходит проблемы сущности права, идеала права, его места в обществе, реального функционирования, а это крайне обедняет и делает односторонними представления о праве.

Беглая характеристика философии права, социологии права и юридической догматики (или теории права в узком смысле) приводит к выводу, что всестороннее рассмотрение предмета возможно только на основе сочетания трех названных направлений, или подходов. Каждый из них предстает как часть всеобъемлющей, или, скромнее, комплексной науки о праве и государстве. Но этим вопрос о соотношении названных компонентов еще не снимается полностью.

Вряд ли у кого-нибудь вызовет сомнение, что границы между философией, социологией и теорией права в узком смысле нечетко определены, условны и подвижны. Многие исследователи об этом прямо говорят. Б. Бикс в предисловии к своей книге об англо-американских теориях права XX в. замечает: «Я не провожу различия между «юриспруденцией», «теорией права», «философией права» и пользуюсь этими терминами как равнозначными»^>20. М. Ван Хук отмечает, что после второй мировой войны на Западе шла дискуссия, в ходе которой философия права и теория права противопоставлялись друг другу как два взаимоисключающих подхода к юридическим проблемам. Но появилась и умеренная точка зрения. Ганс Кельзен полагал, что между двумя направлениями юридической науки имеет место разделение труда, они скорее дополняют друг друга, чем конкурируют^>21.

Это, видимо, самая разумная позиция, позволяющая рассматривать весь комплекс теоретико-правовых исследований как единое целое. В том, что касается названия этого единого целого, выбора «титульного» направления, мнения расходятся. Иногда предпочитают в качестве общего наименования «философию права». Немало и сторонников «общей теории права». В нашей стране за несколько последних десятилетий прочно утвердилось в научной и учебной литературе, а также на официальном уровне (государственный образовательный стандарт) название «теория государства и права». Оно точно, емко и в сравнении с «философией права» обладает преимуществами нейтральности и умеренности. Нет никаких оснований отказываться от этого названия. Но следует иметь в виду, что теория государства и права в этом широком смысле включает в себя важнейшие элементы философии права, юридической догматики (теория права в узком смысле) и социологии права.