– Если вам здесь страшно, возвращайтесь домой. Насколько я понял, вы приехали погостить к кузине, не так ли?

– Ну да, – ответила Полина, прочитав на его лице все, что он не произнес вслух. – Спасибо вам за помощь. Спокойной ночи.

– Так что вы делали в саду? – уже на пороге обернулся Никифоров. – Я видел, как вы ползали туда-сюда, словно связной через линию фронта.

Полина, которая готова была разреветься и сдерживалась из последних сил, быстро ответила:

– Хотела позаимствовать у вас зелени к ужину, но, поскольку вы уже спали, передумала брать без спроса.

– А! – сказал Никифоров, не представляя себе, какие нравственные муки стояли за этой лаконичной фразой. – В другой раз можете взять, сколько захочется.

Он удалился через парадный вход, обогнул дом и направился к своему собственному, переживая, что, уходя, не запер дверь и к нему тоже могло что-нибудь залететь. Зажег свет, походил по комнате, заложив руки за спину, потом налил себе кефиру и выпил его, заедая сдобной булкой. Почистил зубы, погрузил комнату в темноту и снова уселся в кресло. Прошло не больше пары минут, когда рыжая девица появилась в саду. В одной руке она держала свечу, вставленную в стаканчик, в другой – кухонную табуретку.

Никифоров мрачно наблюдал, как она установила табуретку посреди лужайки, опустила свечу на землю и уселась, сдвинув коленки и положив на них ручки. Ясно, что ночевка в доме не входила в ее планы. «Ну и черт с ней!» – подумал он, досадуя, впрочем, что теперь ему точно не удастся поработать. Разве можно сосредоточиться, когда она торчит прямо перед глазами? Нет бы устроиться с той стороны дома, где дверь напротив близнецов Дякиных! Но она предпочла явиться сюда.

Чтобы раз и навсегда покончить с ролью няньки, Никифоров ушел в дальнюю комнату, закрыл дверь и лег спать. И заснул, и спал сладко, и утром поднялся свежим, в прекрасном настроении. Кроме работы, дел у него никаких не было, и он весь день работал, изредка поглядывая в окно. Соседка не показывалась. Вероятно, после ночного бдения ее свалил сон, и она вмертвую валялась на диване.

Наконец, стемнело, но свет в ее доме почему-то не загорелся. «Может, пока я спал, ей опять явилось привидение и она умерла от разрыва сердца?» – подумал Никифоров с веселым ужасом. В этот момент за забором, возле своей калитки, он увидел одного из близнецов Дякиных. Тот немного повозился с задвижкой и проник на его территорию.

– Можно к вам, Андрей Андреич? – спросил он, бодро пройдя через сад и постучав в дверь. – Вы не спите?

– Не сплю, – ответил Никифоров и, открыв, уточнил: – Иван Леонидович?

– Николай, – хихикнул тот.

– Вас довольно легко перепутать. Извините.

– Мы, братья Дякины, похожи друг на друга, как кукурузные зерна.

– Да-да, – подтвердил Никифоров, задумавшись на секунду. Потом встрепенулся и поинтересовался: – Вы что-то хотели спросить?

– Ну! – ответил Дякин, просачиваясь внутрь, хотя Никифоров не собирался демонстрировать гостреприимство в столь поздний час. – Андрей Андреич, у вас фонарик есть?

– Естественно, – пожал тот плечами. – Какие-то проблемы?

«Никак они с братцем тоже собираются охотиться за привидением? – подумал он про себя. – Может, они его все-таки видели?».

– В гараже свет перегорел, – объяснил Дякин, – а у нас фонарь поломался.

– Если принесете его, я попробую починить.

– Не получится, – развел тот руками. – Мы случайно корпус помяли.

Никифоров добыл из ящика стола фонарь и сказал:

– Вот, возьмите.

Дякин схватил его, повертел в руках и поинтересовался:

– А помощнее нет?