– Никто, кроме вас, об этом не знает. – Шаная смущенно пожала плечами. – И вы обещали не рассказывать моему отцу. А научили… Сами тени и научили. Они везде и всюду. Когда засыпаю – слышу их шепот. В углах комнаты, над кроватью, под столом и стульями – всюду они. Иногда, когда я устаю или не в духе, то не вслушиваюсь. Но они рассказывают так много интересного, обещают показать мне целый мир! Это так… заманчиво…

– По девочке плачет костер, – кратко резюмировал Фарий. Кирион видел, как его верный маг напрягся, словно в любой момент ожидая нападения. – Тени – создания мрака. Если они с ней разговаривают, то… Не мне вам объяснять, господин, что это значит.

Кирион понимал, на что намекал маг. Помимо трех богов, в этом мире был еще и четвертый, о чьем существовании старались не вспоминать. Бог тьмы и мрака, прародитель самых жутких созданий, которые скрываются в ночи. Тот, чье имя неназываемо, чтобы не привлечь ненароком его внимание. Галаш, бастард Пресветлой богини, родившийся от ее противоестественного и насильственного союза с волком. Полубог, полузверь.

– Ты решила сегодня прогуляться из-за теней? – хрипло поинтересовался Кирион, невольно вновь смыкая пальцы на рукояти меча, будто готовясь к нападению. – Они приказали тебе найти меня?

– О чем вы, принц? – Шаная широко распахнула свои бездонные глаза. – Я пришла сюда сама. Просто хотела узнать…

Тут она запнулась, безуспешно подыскивая слова. Кирион не торопил ее. Он то и дело бросал исполненные тревоги взгляды на Фария, гадая, как же поступить дальше. Если маленькая принцесса – исчадие ночи, если она нападет на него, то придется защищаться. Но как потом оправдаться? Ведь в глазах Хария и всего мира это будет выглядеть убийством невинного ребенка. Никто не поверит его рассказу о тенях, раз уж за почти двенадцать лет жизни девочки придворные маги Дахара не забили тревогу.

– На ритуале вы убили ягненка, – тихо продолжила принцесса, глядя куда-то поверх головы Кириона. – Неужели вам не было его жалко?

– Жалко? – невольно переспросил тот. Не такого вопроса он ожидал от Шанаи. Невероятно, и это создание вздумало учить его милосердию! – Почему я должен его жалеть?

– Ну… – Принцесса замялась на неуловимый миг. Потом взглянула прямо в глаза Кириона. – Он же был живой! Он чувствовал боль и страх! И он хотел жить. Очень хотел. Почему… Разве это было настолько необходимо?

Брови Кириона сами собой полезли на лоб от изумления. Нет, тут что-то не сходится. Слуги Галаша не обладают состраданием. Они убивают ради собственного развлечения, смеются над болью и муками своих жертв, получают нескрываемое удовольствие от пыток. Почему Шаная задает такие вопросы? Или они с Фарием ошиблись, и на самом деле на девочке лежит благословение другого бога? Но в таком случае какого?

Фарий без проблем понял причины замешательства своего господина. Выступил вперед, будто пытаясь прикрыть принца в случае неожиданного нападения.

– Принцесса, – с показной вежливостью проговорил он, – не путайте животных и людей. Боги для того и создали скот, чтобы он умирал во имя нашей жизни. Вы же не рыдаете, когда едите тушеное мясо или хорошенько прожаренный бифштекс? А ведь чтобы насыть вас, пришлось убить такого же миленького ягненка, как сегодня днем. Почему вас тогда настолько смутил ритуал?

Шаная молчала, видимо, не зная, как возразить.

– Нет, это не значит, что надо издеваться над животными, – продолжил уже Кирион. – Тот, кто получает удовольствие от страдания беззащитного существа, не способного оказать никакого сопротивления, – слабый и никчемный человек, трус, который боится кинуть вызов действительно достойному сопернику. Поэтому когда убиваешь животное, надо сделать это как можно быстрее и безболезненнее.