После «душевной беседы» на Дворцовой, стоившей Леньке сломанных ребер и выбитых зубов, он становится неуправляемым. Он грабит и убивает всех подряд, независимо от социального положения.

Теперь стреляет первым. А надо сказать, что это Пантелеев умел делать. Обучаясь на курсах ВЧК, он прошел спецподготовку по стрельбе и умел поражать противника с двух рук в движении, сквозь карман, научился вести огонь «флешем» – особым приемом, которым пользуются в спецвойсках по сей день.

Итак, он применяет оружие исходя из старой военной мудрости – хорошо стреляет тот, кто стреляет первым.

За январь 1923 года он убил десять человек и «слепил» больше двадцати гоп-стопов, то есть уличных грабежей, и пятнадцать налетов.

Если до 4 сентября 1922 года он никогда не пускал в ход оружие, то теперь делал это постоянно.

Оперативники знали его блатхаты и все время устраивали там засады. Но Ленька всегда уходил, оставляя кровавый след.

На одной из малин, почувствовав опасность, он с порога начал стрелять, завалив хозяйку и двух оперов ГПУ.

Среди питерских налетчиков, с которыми Пантелеев сблизился после своего побега, он получил кличку Ленька Фартовый. Фарт – это воровская удача. А она не может длиться бесконечно.

Двенадцатого февраля 1923 года молодой опер ГПУ Иван Бусько получил задание организовать засаду на малине по Можайской улице. И вышел в адрес с пятью бойцами. Молодого и не очень опытного опера отправили туда для профилактики, не надеясь, что он встретит там Пантелеева.

А ночью в угрозыск сообщили, что на Можайской перестрелка, есть убитые и раненые.

Неужели Пантелеев все-таки пришел туда и перебил засаду?

Когда сыскари из 3-й бригады угрозыска примчались на Можайскую, то увидели живого и здорового Ваню Бусько и лежащего на полу человека в кожаной куртке и щегольских хромовых сапогах. Рядом с убитым валялись маузер и браунинг. Это был Пантелеев, и убил его паренек, всего лишь месяц назад зачисленный в ГПУ.

В соседней комнате под стволами карабинов сидел известный налетчик из его банды Мишка Корявый.

Наутро все питерские газеты сообщили о гибели бандита. Труп Пантелкина-Пантелеева был выставлен на всеобщее обозрение в морге Александровской больницы.

У каждого времени свои герои. Ленька Пантелеев сначала был действующим лицом криминальных очерков питерских газетных репортеров, потом героем воспоминаний сыщиков, потом материализовался на телеэкране, а в двадцать пятом году в ленинградском художественном альманахе «Ковш» появилась поэма Вероники Полонской «В петле».

Приведу лишь одно четверостишие:

Позже в очерке Льва Шейнина перед читателями предстал элегантный высокий красавец бандит.

Бывший прокурорский генерал, ставший в свое время известным литератором, сочинил трогательную историю питерского бандита с жестокой любовью и буффонадным описанием налетом. И не зря он в своей книге назвал его бывшим телеграфистом, видимо вспомнив незабвенного Ятя из чеховской «Свадьбы».

Но я могу его понять. Написать в те годы подлинную трагедию рабочего паренька, красноармейца, чекиста, который погнался за легкой копейкой и потерял все, было просто невозможно. Ведь в наших органах работали люди «с пламенным сердцем, чистыми руками и холодной головой».

Шейнин даже портрет Пантелеева написал заведомо неточно. На самом деле Ленька был небольшого роста, худенький. Он никогда не носил элегантных шуб, предпочитал кожаные куртки, фасонистые галифе и сапоги хорошего хрома, то есть одевался так, как все его бывшие коллеги по Псковской ЧК.