В соответствии с постановлением ГКО СССР от 9 ноября в январе 1942 г. на базе Мурманского и Петрозаводского[45] бригадных районов ПВО был сформирован Мурманский дивизионный район ПВО, который возглавил полковник Ф. А. Иванов. По территории он стал одним из самых обширных в стране. Его зенитно-артиллерийские полки должны были прикрывать Мурманск, Мончегорск, Кировск, а также всю Кировскую железную дорогу. Причем эти объекты находились в непосредственной близости от линии фронта, что значительно увеличивало их уязвимость от авиаударов.

Затем в марте была сформирована 122-я истребительная авиадивизия (ИАД) ПВО под командованием подполковника А. И. Швецова. Первоначально в ее состав вошли 765-й и 767-й ИАП, насчитывавшие 67 самолетов. Фактически дивизия стала резервом ВВС Карельского фронта и Северного флота и в первое время должна была действовать на подхвате. Зоны ее действия распределялись с учетом метеоусловий, времени года и суток.

21 марта в состав ВВС Северного флота дополнительно был включен 95-й ИАП майора А. В. Жатькова. Он имел две эскадрильи дальних двухмоторных истребителей Пе-3. Его основной задачей было прикрытие конвоев на дистанции до 200 км от входа в Кольский залив. Для этого над судами должно было быть организовано постоянное барражирование групп из шести – восьми самолетов.

Тогда же возник закономерный и крайне важный вопрос: а кто конкретно будет отвечать за непосредственное прикрытие порта Мурманска, в котором ожидалось прибытие еще большего числа британских кораблей? Получалось, что если немецкие бомбардировщики полетят над морем, то перехватывать их – это компетенция ВВС флота, а если будут заходить со стороны суши, то тут должны вмешаться армейская авиация и истребители ПВО. Командование Северного флота настаивало на вполне разумном решении полностью поручить противовоздушную оборону не только порта, но и всего Мурманска флоту, предварительно полностью освободив флотских летчиков от поддержки сухопутных войск. Однако это предложение так и не было принято в угоду традиционной доктрине.

Тем временем конвои продолжали приходить. 10 февраля в Мурманск прибыли восемь транспортов из состава конвоев PQ-9 и PQ-10, а 23 февраля – одиннадцать кораблей конвоя PQ-11. При этом среди последних был американский пароход «Сити оф Флинт», тот самый, что уже приходил в Мурманск в конце октября 1939 г. в качестве приза, захваченного немецким линкором «Дойчланд».

Эти девятнадцать судов доставили сразу 14 208 тонн грузов. На их борту были 250 самолетов, подавляющее большинство из которых, а именно 215 штук, составляли «Харрикейны»; 480 авиамоторов; 292 танка; 336 бронемашин; 32 зенитки калибром 37 мм и 40 мм; 1836 тонн боеприпасов и 4910 км полевого кабеля.

Северные ворота ленд-лиза окончательно распахнулись…

К началу 1942 г. численный состав ударных сил 5-го воздушного флота Люфтваффе, задействованных против Советского Заполярья, изменился не сильно. Они были усилены I./KG26 «Лёвен» майора Германа Буша (Hermann Busch), чьи торпедоносцы He‑111H-6 с октября 1941 г. базировались в Северной Норвегии.

Главные же изменения коснулись главным образом организационной структуры, которая была упорядочена в соответствии с имевшимися правилами. 27 января IV.(St)/LG1 была переименована в I./StG5, и ее командиром в начале февраля был назначен гауптман Ханс-Карл Штепп (Hans-Karl Stepp), только что награжденный Рыцарским Крестом. Предполагалось, что в дальнейшем для действий на Севере будет развернута целая эскадра StG5, но эти планы так и остались на бумаге.