– Вы кто такие? И откуда тут взялись?

– Мы? – криво усмехнулся седобородый, слегка пошатываясь, – А то вы не знаете, кто «мы».

– Нет. Не знаем. Так что отвечай, будь добр, – ответил я, а Селлас для пущей убедительности направил ствол своей винтовки на второго оборванца.

Мой ответ слегка озадачил пленника. Видимо они уже сталкивались с кем-то похожим на нас, и им крепко от них досталось. Может, с парнями на платформе? Да не думаю. Зачем им нападать на этих бедолаг? Они ведь все равно сделать ничего в ответ не смогут. То же бронестекло пуля из их самопала даже не поцарапала, что у меня, что у командира Альфы, а ведь это – самая уязвимая часть костюма. Ладно, сейчас выясним.

– Ты говорить будешь или как?

– Мы… – седобородый замялся на мгновение, – Из центрального лагеря. Централки. Там живут все, кто остались от проекта «Новый рассвет», ну и их дети тоже.

– То есть, вы единственные выжившие на этой планете? – встрял в разговор Эдрих, – А про каких бандитов ты тогда нам втирал?

– Все, кто остались от Нового рассвета. Почти все. Помимо нас тут есть еще обелископоклонники, оружейники, какое-то поехавшее братство, и несколько лагерей фермеров.

Дагор. А вот это херово. Очень херово. Если это то самое «братство», трупы бойцов которого мы видели в центре управления… То людям жить тут осталось очень недолго. Удивительно вообще то, что они тут всехдо сих пор не перебили. Мыж для них существа второго сорта, тормозящие прогресс человечества. Биологический мусор, подлежащий в лучшем случае – переработке в заправки для молекулярного принтера.

– Эмм, какое «братство»? – настороженно спросил Селлас, окидывая взглядом улицу, – Вы видели их? Как выглядят? Какая форма? Техника? Сколько?

– Так, народ, – встрял в разговор Райн, – Может, мы разузнаем все, что хотим по дороге куда-то? Вдруг твари вернутся и решат проверить, не сбежал ли их консервированный завтрак, – он поудобнее перехватил винтовку и уставился на своего брата, – Эдрих, ты то со мной согласен?

– Целиком и полностью, – подтвердил парень, – Мы можем достоять тут и до темноты, а снова ночевать в том подвале мне как-то не улыбается.

Остальные просто молча кивнули, соглашаясь с высказанной точкой зрения. И были правы. Чем дольше мы торчим на одном месте, тем уязвимее становимся. Особенно, если тут остались живые фанатики Братства. Уж пули их электромагнитных винтовок вполне способны покромсать моих парней в отличии от этих допотопных… мушкетов? Или револьверов? Или винтовок? Не помню уже, как они там назывались.

– Значит так, – обратился я к седобородому, – Мы вас убивать не собираемся. И не собирались. Но ты отведешь нас к вашему лагерю, а заодно расскажешь, какого Дагора тут вообще творится.

– А если не захочу? – поднял бровь пленник, в ответ на что, Селлас показательно ткнул стволом винтовки между лопаток его сына.

– Понял, вопросов больше не имею. В централку, так в централку.

– Вот и славненько, – бросил я, окидывая улицу взглядом. Тварей по-прежнему не было видно. Вымерли они все что ли? Или нашли более легкую добычу? Дагор их разберет, – Тогда веди. Да, народ, – я переключился на внутреннюю связь, – отдайте им обратно винтовки. Для нас они все равно не опасны, а эти ребята, может, начнут доверять нам больше.

– Уверен, шеф? – поднял бровь командир Альфы, – А вдруг они решат пошуметь, выстрелят, привлекут тварей, чтобы угробить и себя и нас вместе с ними.

– Они уже дважды выстрелили, а тварей на горизонте пока что не видно, – задумчиво протянул я, – Думаю, стоит рискнуть.