– Ну, естественно, Сато Хино развернул корабль и направился в Азию. Видимо, старик Джао всё-таки успел его обработать. Да и черт с вами! Неблагодарная горстка заигравшихся чиновников! Все такие… – он хотел было продолжить выпады в сторону членов совета, как вдруг всё его внимание «захватил» другой настораживающий факт. – Так, «Амелию» покинули все корабли. И практически на каждом из них следы наличия Айков. Несколько сотен тварей летят прямо к нам…

Бейкер эмоционально встал с кресла и начал встревоженно расхаживать по кабинету. В помещении больше никого не было, однако Генри не переставал комментировать всё происходящее вслух, будто, озвучив свои мысли, они начинали звучать более уверенно.:

– Враг почти здесь, а легаты Земной Республики, видите ли, обиделись и попрятались по своим норам! Ладно, ладно. Генри спасет вас в очередной чертов раз! Неблагодарные… Все такие правильные, святоши! Если бы я не взорвал Цитадель, нечего было бы спасать! Ни города, ни флота, ничего! А они мне морали читают. Баако вообще непонятно, как в совет попал, продажный лоббист! А Вуд, тоже мне, невелика потеря! Рожденный смертным, к тому же постоянный фанат «серой зоны». Небось, кормился с рук местных наркобаронов. Они спасибо мне сказать должны, что теперь в совете остались только настоящие бессмертные! А вместо этого… Ладно, черт с вами.

С каждым сказанным словом Бейкеру будто становилось немного легче. Делившись всем, что накипело у него в душе, он словно освобождал место для новой череды тревожных испытаний, которыми, к сожалению, была усеяна его жизнь. Набрав несколько служебных команд, перед ним в центре кабинета во весь рост появилась голограмма генерала Гаретта.

– Генерал, поднять весь флот на орбиту. С Венеры направляется караван инфицированных судов с угрожающим всему миру патогеном. Приказываю – уничтожить. Ни одно судно не должно добраться до орбиты. Приступить незамедлительно.

– Есть! – рапортовал полупрозрачный образ генерала и тут же растворился в воздухе, оставив Бейкера вновь наедине со своими мыслями и решениями. Повисшая гробовая тишина, словно предвестник грядущей трагедии, заполнила своим незримым присутствием каждый уголок одинокого кабинета Бейкера.

– Я поступаю правильно, – словно для самовнушения прошептал Генри и вновь засел в своё кресло, вернувшись к планированию дальнейших действий.

Немного иначе дела обстояли у другого легата Земной Республики, в то же самое время направляющегося в кортеже из трех черных как смоль космолетов в один из крупнейших гигаполисов мира – Москву. Алексей Рогов был весьма типичным политиком – сдержанным, степенным и рассудительным. Невысокого роста, но в то же время весьма жилистый и подтянутый. Всегда в солидном костюме, гладко выбрит и с ровной ухоженной стрижкой. Он практически никогда не поддавался эмоциям и всегда был максимально практичен во всём, что касалось Республики и её управления. Крайне редко шутил, не фамильярничал и даже не улыбался, так как был глубоко убежден, что улыбка – признак добродушия, что, в свою очередь, может быть истолковано как слабость. А позволить себе быть слабым он никак не мог. И дело даже не в политических амбициях или жадности до власти (что, без сомнения, в разной степени было присуще всем политикам того времени), основной причиной являлась семья. Семья всегда была особой темой для Рогова, которую он крайне редко и неохотно обсуждал с посторонними. Практически никогда не касался её ни в одном из множества публичных выступлений. Слишком уж сокровенной и в то же время тяжелой была для него эта страница в начале долгой бессмертной жизни. Но, не коснувшись её, едва ли можно понять человека, от решений которого напрямую зависела судьба целого континента.