Он метнулся к двери, но Гера с Петром перегородили путь.

— Друг, далеко собрался? — хозяин клуба удивленно потер лоб, а Петр трясся от злости:

— Очумел? Бой через пять минут. На ринг!

Лера завыла с новой силой, вызывая нестерпимое желание зажать ей рот.

— Уйди, — взревел Влад, отпихивая Петра.

Давыдов был бизнесменом, а не спортсменом. Жирок в области талии и несколько двойных подбородков не добавляли ему силы, поэтому сдвинуть спонсора с пути Владу не составило проблем. А вот с Герой так просто справиться не получилось.

— Да остановись ты! — рявкнул Мицкевич, хватая друга за грудки. — Что случилось?

— На ринг! — раскрасневшийся Петр едва устоял на ногах и снова кинулся к Владу. — На ринг, быстро! Вы, чертовы идиоты, хоть представляете, как важен сегодняшний бой!?

— Замолчи! — бросил ему Гера, и Давыдов задохнулся от ярости:

— Если ты сейчас не выйдешь, Романов, ты в жизни не расплатишься за неустойку. Пока не сдохнешь, будешь бесплатно на меня работать, понял?

Взгляд Влада полыхнул ненавистью, и Петру уже грозила сломанная челюсть, если бы не удержавший друга Гера и бросившаяся наперерез я.

— Влад, я все узнаю. Слышишь меня? — сердце стучало в ушах. — Это ошибка. Это точно какая-то ошибка. Прошу тебя, просто сосредоточься на бое, а я все узнаю. Все будет хорошо, слышишь?

По обезумевшему взгляду Романова сложно было понять, слышал ли он меня. Но вырываться прекратил. Я осторожно отодвинула Геру, и тот не стал сопротивляться.

— Все будет хорошо. Это ошибка, — слова казались глупыми, но других у меня не было.

Я крепко обняла Влада, встав на цыпочки, и едва не разрыдалась, почувствовав, как дрожит его большое тело. Романов сначала замер, а потом обнял меня в ответ, сжав до хруста.

— Ошибка, — хрипло пробормотал он.

3. 3

Не поддаваться панике удавалось с трудом. Отчаяние Влада заражало и путало мысли. Я глубоко дышала, чтобы успокоиться.

Сначала набрала номер его отца. Бесполезно — долгие гудки без ответа. Попробовала еще несколько раз, но так и не добилась результата. Хотела поехать к нему домой, но соседка по телефону сказала, что его нет уже несколько дней — скорее всего, уехал на дачу. Дача находилась далеко за городом, куда в это время уже не ходил общественный транспорт. Такси заказать не получалось — один за другим операторы сообщали о высоком спросе и отсутствии свободных машин, а единственными друзьями, у кого был автомобиль, оставались Гера и Влад.

Очевидно, никто из них не мог отвезти меня сейчас, поэтому я решила дождаться конца соревнований, а за это время попытаться дозвониться до Александра Михайловича или кого-то из знакомых.

Гера и Петр ушли за Владом. Из зала уже доносились рев зрителей и оглушительная музыка. Я устало села на пластиковую лавочку и снова набрала номер.

Лера сидела в углу, уткнувшись носом в колени.

— Ты тоже мне не веришь? — она подняла голову.

Я посмотрела на нее и тут же поспешно отвернулась — дыхание перехватило от плескающегося в ее заплаканных глазах отчаяния.

— Я не могу в это поверить, — отозвалась честно, — не могу.

Девушка сжала челюсти и всхлипнула:

— Я не вру.

— Лера, — я повысила голос, — мы разберемся. Не говори мне сейчас ничего, пожалуйста.

Теряева тяжело выдохнула и опустила голову.

— Я переживаю за Влада, — прошептала она едва слышно. — В таком состоянии… Тарас его не пощадит. Плевать на неустойку, лучше бы уш…

Она осеклась, а меня словно окатили ледяной водой с головы до пят. Не сразу осознала, что именно сказала девушка. Не сразу поняла, почему она вдруг встала и, настороженно за мной наблюдая, попятилась к двери.