Доктор нервно поправил галстук и, подойдя к панели рядом со входом, провел несколько манипуляций.

– Что вы делаете? – мрачно спросил я, мысленно приготовившись защищаться. Пусть у меня нет пыли, но защищаться я все равно могу.

– Не беспокойтесь, просто включил проверку системы… это даст нам секунд тридцать без прослушки.

– Зачем вам это?

– Затем, что.... мне кажется, я знаю, как минимизировать риски от предстоящего эксперимента.

– Ну?

– К нам в руки попал образец препарата Романова. Я практически уверен, что он вернет вам силы… пусть и на время.

– Но зачем тогда эта секретность? – не понял я.

– Потому что Император запретил это делать…

– А запретил он это потому, что препарат у вас в единственном экземпляре, – задумчиво произнес я, – все верно?

Доктор нервно потер руки и кивнул.

И что побудило старика пойти наперекор воле своего Императора? Его ведь точно не погладят по головке за подобное самоуправство. С другой стороны, вполне может оказаться, что таким образом он решил выслужиться перед Мансом. Ну а что, если Н’гле нормализует состояние Абсолюта, это может поспособствовать продвижению его карьеры. Глядишь, и до личного врача Императора дорастет, кто знает.

– С чего вы вообще решили, что препарат мне поможет? – решил поинтересоваться я. – И давно в руках малийцев есть образец сыворотки Романова?

В этот момент браслет на руке старика запищал, а спустя секунду оттуда послышался мужской голос:

– Доктор Н’гле, вы в палате господина Воронова? Требуем немедленного ответа.

Старик ответил, что осуществляет перезагрузку системы на которую потребуется еще секунд двадцать. Мужик из браслета сказал еще что-то, но доктор отключил его.

– У нас нет времени на объяснение всех технологических тонкостей, – быстро проговорил он.

– Тогда чего вы хотите от меня?

– Попробуйте уговорить Его Величество, он наверняка прислушается к вашим словам. Император должен понимать, что здоровье Абсолюта намного важнее эфемерного шанса понять принцип работы сыворотки.

– Многие бы с вами не согласились… – протянул я. – Прогресс не стоит на месте, и совсем скоро может настать время, когда для массового создания препарата больше не потребуется моя кровь. Это поставит жирную точку в мировом конфликте. В любом случае, предлагаю сделать следующее: сперва мы сделаем все, что в наших силах, и только в случае неудачи перейдем к вашему предложению. Прошу больше не заводить подобных разговоров. Я уважаю Императора Манса, потому не собираюсь строить заговоры у него за спиной. Это понятно?

***

Следующие два дня мой организм тщательно готовили к предстоящему отключению от аппаратов. Помимо премерзкой настойки, позволяющей организму в кратчайшие сроки выйти на максимум собственных возможностей, в меня вливали «тонны» всевозможных витаминных комплексов и иных лекарств.

У врачей была лишь одна задача – сделать все возможное, чтобы после отключения от электроники мое тело выдержало хотя бы минуту и не запустило процесс саморазрушения. Если наш эксперимент провалится, им понадобится некоторое время присоединение моей бренной тушки к питательным веществам. Я понимал всю серьезность последствий, которые могут ждать врачей в случае моей смерти, поэтому не вмешивался со своими «советами».

Гостей ко мне больше не пускали, так как врачи требовали полного физического и эмоционального покоя. По той же причине мне упорно не возращали доступ к сети. Я уже и забыл какого это – жить в информационном вакууме. В закрытом городе тоже были запреты, но точно куда менее жесткие. Пусть я и был уверен в том, что люди Императора следили за каждым моим действием, произведенным в сети.