- Братишка, наконец-то ты дома! – воскликнула она, упав на грудь Према. Парень не ожидал подобных нежностей и замер, в нерешительности косясь на макушку прилипшей к нему девушки, не зная, то ли обнять её, то ли отпихнуть. Прем закатил глаза в безмолвном порыве отвращения.

Это была Лила – его двоюродная сестра. В общем-то, она была ему не кровной родственницей, так как являлась не родной дочерью его дяде, а приёмной. Из всей собравшейся в его доме «родни», кровными родственниками ему приходились дядя Акаш – родной брат отца, и бабушка – мама отца и дяди. Но на самом деле домом правила тётушка Суннита. До того, как стать женой дяди Акаша, она уже успела побывать замужем и от первого брака у неё осталась дочь Лила – взбалмошная, избалованная и беспардонная девица, на пару лет моложе Према.

Ощутив столь нежелательную близость Лилы, Прем болезненно поморщился, поражаясь тому, насколько капризны и глупы бывают девушки. Именно Лила стала тем самым стихийным бедствием, от которого надо было спасаться бегством, так как она сметала всё живое на своем пути. И вот теперь эта нелепая сцена встречи была ему вовсе не нужна, и невероятно тяготила парня.

Но Лила осталась довольной своей выходкой. Краем глаза она уже успела оценить произведённое впечатление на «новенькую», которая, как подсказывало сердце Лилы, неспроста появилась в этом доме. Конкуренция Лиле была вовсе ни к чему. Эта чертовка привыкла к повышенному вниманию со стороны матери и приёмного отца. Но этого ей было мало, она мечтала властвовать жизнью Према. Поэтому она сразу хотела объяснить новоявленной оккупантке, что ей здесь не рады. Явившаяся подозрительная особа должна знать, что всё, что есть в доме, принадлежит ей – Лиле! Здесь всё её: её брат, её дом, её жизнь, а самозванке здесь места нет!!!

- Сынок, ты дома! – к дочери спешила тощая невысокая женщина с тонкими губами и колючими глазами. Её чёрные волосы были небрежно стянуты на затылке в пучок, а дорогое зелёное сари и богатые украшения говорили о том, что женщина привыкла жить на широкую ногу.

Оказавшись внизу, женщина присоединилась к безумству «радостной» встречи. Прем шарахнулся от тетушки, заодно отпихнув от себя «сестру». Он удивлённо уставился на этих двух участниц удивительного шоу, так как ни его назначения, ни повода он так и не уловил.

- К чему весь этот цирк? – не понял Прем. – Я никуда не уезжал и почти каждый день бывал дома. Что случилось, что вы вдруг воспылали ко мне такой безумной любовью?

Тетушка, похоже, смутилась, чего нельзя было сказать о напористой Лиле. Она тут же нашлась что сказать, а потому пояснила:

- Мы думали, что ты ещё долго будешь в больнице с нашим дорогим Раджой и поэтому очень рады, что Раджу выписали. Только непонятно как он теперь будет обходиться без помощи сиделок.

Прем гневно выдохнул и подступил к Лиле. При этом он чуть ли не коснулся губами её лица, когда говорил то, что думает о выходке своей драгоценной сестрёнки.

- Лила, на твоём месте я бы попридержал язык, а то не ровен час, когда его тебе кто-нибудь выдернет, приняв за змеиное жало. Раджа – мой близкий друг, и будет жить в этом доме на правах хозяина, не зная ни в чём отказа. А если ты будешь дерзить ему, то я могу изменить своё решение о том, чтобы не выгонять из дома тебя с твоей родительницей.

Этих слов оказалось вполне достаточно, чтобы Лила поспешно замолчала на пару с матушкой. Зато на смену излияний колкостей, девушкой овладело показное гостеприимство и она начала суетливо угождать гостям. Вначале Лила занялась Сонией, предлагая ей занять самое удобное место в кресле. Справившись с задачей по размещению ненавистной самозванки, Лила окинула беглым взглядом друзей брата. Она настолько увлеклась ролью радушной хозяйки, что самостоятельно покатила кресло Раджи и остановила его рядом с Сонией. Затем она оставила Раджу и Сонию в покое, чтобы заняться Манну, устало наблюдающим за её наигранной любезностью. Ведь он прекрасно знал эту ядовитую девушку, так как не первый год жил с ней под одной крышей.