– Вот оно что! – Ливчук ударил себя по колену и посмотрел вперед. – Убивать таких надо. Медленно! Я бы прямо на площади колы вкопал и всех сажал на них.

– Я недавно ездил с ним в командировку. – Федор Степанович видел, что депутат созрел, и перешел к главной части разговора. – Там у нас с ним состоялся серьезный разговор. Рахильский был предельно откровенен и признался, что работает на русских. Он сделал это на трезвую голову и заявил, что если я попытаюсь это доказать, то у меня возникнут проблемы, поскольку у него хорошая репутация среди американских коллег.

Ливчук молчал.

– Я знаю, какую роль ты и твои люди сыграли зимой, – осторожно продолжал Федор Степанович. – Вы работали безупречно. Все, начиная с расстрела демонстрации на Институтской и стрельбы на Майдане, – просто классика.

– Ты хочешь, чтобы его не стало? – задумчиво спросил Ливчук.

– За ним стоит Коломский, – предупредил Федор Степанович. – Что задумал олигарх, непонятно даже президенту.

– А может, они вместе что-то задумали, а непонятно СБУ? – выдвинул свою версию Ливчук. – Так ты хочешь, чтобы этот еврей пропал без вести? – напрямую спросил он.

– Какой? – Федор Степанович испугался, что Ливчук неправильно его понял.

Если так, то в скором времени на официальном сайте олигарха Коломского появится некролог.

– Сам же сказал, Рахильский.

– Точно! – Федор Степанович достал из кармана платок и стал вытирать пот, обильно выступивший на лице потом. – Денег у меня нет. Как тебя отблагодарить?

– Ты же знаешь, я для тебя даром все готов сделать, но людям надо семьи кормить.

– Я понял. – Федор Степанович кивнул. – По одному из дел, которые висят за моим отделом, проходит не самый бедный дом под Киевом, на который наложен арест. Документы получишь и продашь.

– Богато платишь, – заявил Ливчук.

– Ты же еще его не видел. – Федор Степанович усмехнулся. – Поэтому в самый раз будет. Как собираешься все сделать?

– Есть у меня хорошие ребята, – уклончиво ответил Ливчук. – К тому же надо одного новенького в деле проверить.

– Как это? – не понял Федор Степанович. – Ты к Рахильскому что, батальон хочешь отправить?

– Почему же батальон? – Ливчук загадочно улыбнулся. – Небольшую группу для особых поручений. Через нее мы пропускаем кандидатов на командные должности в национальную гвардию и спецбатальоны. Сейчас, сам знаешь, всех проверять надо. Особенно тех, кто раньше у москалей служил. Своих-то специалистов уже не хватает.

– Это я знаю. – Федор Степанович с горечью вздохнул. – Только не нравится мне, что ты сразу несколько человек собираешься задействовать. Одному, в крайнем случае двум, рот легче заткнуть.

– Не бойся. – Ливчук ударил ладонью по спинке переднего сиденья. – Хлопцы надежные. Да и кому в голову придет хвалиться убийствами?

– А новенькие?

– Новенький, – поправил его Ливчук. – Одного подполковника из запаса призвали и сейчас проверяем.

– Все равно. – Федор Степанович поежился. – Неспокойно мне что-то.

– Все будет нормально! – заверил его Ливчук. – Я ведь их тоже долго использовать не собираюсь. Скоро всех в зону АТО отправлю. Формируем еще один добровольческий батальон. Так что все там и сгинут. Ну а здесь наберу новых.

Булат сдержал слово и больше не пил. Отчего-то такой подвиг на этот раз дался ему легко. На третий день он быстрым шагом прошел несколько кругов по школьному стадиону, вернулся домой и пару десятков раз отжался от пола. Конечно, это далеко не тот уровень, что был раньше, однако и не полная деградация. Кирилл знал, что быстро придет к норме.