«…лишь начало».

В этот раз в голове и правда мелькнуло воспоминание, не более. Но так было не всегда, как бы Эдвин ни убеждал себя в обратном. Голос возвращался все чаще.

Назойливый шепот, взгляд насмешливых, разноцветных глаз. Моменты прозрения, которые провели его по этой шаткой доске через пропасть. То было считанное количество раз, но после того, как они покинули Вествуд, казалось, что некий призрачный компаньон сопровождает его неотрывно. Был ли это плод его воображения…

«Легкий смешок».

…а может, он окончательно повредился умом? Способен ли внутренний голос меняться? Это многое бы объяснило.

Глаз больше не было, ни разу, с той самой ночи в таверне Флориана. Но внезапные односложные советы теперь сыпались на него регулярно, с момента как они покинули город. И даже тембр изменился. До этого любой непрошеный совет бил обухом по голове, разрывал мироздание. Теперь он шелестел где-то на периферии сознания, легкий ветерок осмысленности. Шепоток, взмах птичьих крыльев, не более. Но он и правда звучал. Словно был настоящим.

Вновь раздался хруст веток, прервав его размышления. Ани вернулась в лагерь, на ходу зачесывая назад мокрые волосы. Эдвин проводил ее взглядом, вновь отвернулся к лошадке.

Раньше путь к цели был прямым, как полет стрелы в штиль. Донести медальон и вернуться домой, на этом все. И даже так казалось, что он него требуется невозможное. С тех пор рядом стало больше людей, позади осталось несколько трупов, а на душе теперь покоилась груда переживаний и проблем.

С чего же начать? Он убил человека. Всадил кочергу в огромную голову. Вествуд был хорош тем, что там не хватало времени на осмысление. Но с тех пор времени на размышления было достаточно, и эти часы не шли впрок.

На той же чаше весов валялся медальон. С того самого дня, как Постулат спалил лавку торговки, юноша старался избегать безделушки. Помнил обжигающий холод, недоуменный прищур Сэта, когда они провалились сквозь ту сторону. Польза была лишь в одном: головная боль и дрожь в ногах – все это испарилось начисто.

Ани как будто его сторонилась. Поняла, что зря отправилась с ними? Или винила Эдвина за произошедшее? Не понять. А еще…

– Готово!

Из уютного самобичевания его вывел возглас Гааза. Доктор суетился у котелка, раскладывая варево по мискам. Вот уж кто почти светился с момента, как они покинули город. При первой встрече Парацельс напоминал старое мутное стекло. Еще выполняющее свою роль, но покрытое пылью и тоской. Встреча со старым другом и, как ни странно, пережитые ужасы словно дали ему толчок к жизни.

– Поторопимся. – На плечо легла крепкая рука, второй Сэт погладил лошадь. – Если мы будем выполнять любые прихоти девочки, то путь до столицы займет пару месяцев, не меньше.

– Преувеличиваешь.

– Лишь чуть. Военные походы хороши одним. Дисциплиной. Ты постоянно в дерьме и грязи, ноги стерты в кровь, стенки желудка трутся друг о друга. Зато ты всегда знаешь, чего ожидать.

Вор протянул ему на ладони кругляшок моркови. Эдвин кивнул с благодарностью, взял лакомство. Сунул под нос грациозной спутнице, Агрель удовлетворенно фыркнула. Юноша почесал ее за ухом.

– Я сам хочу добраться до города как можно скорее. – Тут Эдвин немного слукавил. Скопление людей грозило, как минимум, откровенным разговором. Как максимум – катастрофой. – Но Ани в чем-то права. Темп, который ты пытаешься держать, он бы и правда больше подошел группе солдат. А мы – не солдаты.

– Вот почему я предпочитаю путешествовать один.

– Зато если тебя вновь пырнут кинжалом – врач уже тут.