Безмятежное лицо, слегка растрёпанная коса.

Я присел на край кровати и прикоснулся пальцами к её лбу, он был горячий и влажный – настоящий человеческий лоб с признаками жара. Приподняв покрывало, я сразу увидел, куда она была ранена: её кожаная куртка была расстёгнута, а живот стянут лоскутами зелёной ткани и скреплён шнурком. Видимо, ткани даже не хватило, чтобы завязать концы.

Вот, значит, на что ушёл оторванный подол юбки Селены Тимо – той самой юбки, которая вечно на ней криво сидела. И шнурки… это были те самые шнурки, которые когда-то болтались не завязанными на ботинке слепой девушки.

– Спасибо, – прошептал я Селене.

Она положила руку мне на плечо.

– Всё будет хорошо, адами Нобу. Иначе не может быть, правда?.. Ваш ратник восстановится. Фонтей поможет… только вы ведь понимаете, что потом случится?

– Говорите прямо, – вдруг подала голос Железная Агвид. – Мы выжили лишь временно. Остатки ратников скоро всё равно погибнут.

Гектор хрустнул кулаками.

– Зато перед смертью мы ещё покрошим головы! Так и знайте!

Гоблич Хуго закинул на плечо свою булаву.

– Покрошим! О наших подвигах будут слагать легенды!

– Мы не боимся ни страданий, ни смерти, – процедила Агвид. – Только дайте нам возможность сражаться в память о тех, кто уже погиб.

Все трое ратников покинули комнату, и как только дверь за ними закрылась, Селена опустила плечи.

– Как же страшно, адами Нобу… всё вокруг рушится на наших глазах… вот если бы вы получили шестую высоту, тогда у нас был бы шанс, правда?

Я бережно укрыл Сьюн покрывалом и положил ладонь на её руку.

– Где мне взять столько духовного опыта, эвен Тимо? Может, вы мне скажете, как суперспециалист по тёмному райфу?

Не знаю, откуда во мне взялось столько сарказма, но я ничего не смог с собой поделать.

Селена будто не заметила моего язвительного тона. Она вздохнула.

– Я бы хотела сказать вам что-то хорошее… но нет. Простите меня. Я честно искала разные возможности, прочитала все трактаты по теории духовного опыта, просмотрела сотни трудов, сотни конспектов. Я искала упоминания о такой же плотности ауры, как у полумага Гудреда и его подруги Хио. Нашла только нечто похожее с аурой древних чудовищ. Но я всё равно ничего не понимаю, адами Нобу… не понимаю, почему у них образовалась такая плотная аура.

Я усмехнулся, снова дав волю сарказму.

– Было бы здорово, если бы духовный опыт можно было просто выпить, как амброзию адами Фонтея.

Селена шагнула назад, чуть не запнувшись о собственные ноги.

– Выпить? Как амброзию?.. Вы сказали, выпить?

Девушка развернулась и бросилась в угол комнаты.

Там стоял её рюкзак-короб. Она ухватила его, перевернула и встряхнула, высыпая всё своё барахло на пол: карандаши, тетради, книги, наборы стальных колб, кульки с гипсовой глиной, разноцветные мелки.

Селена опустилась на колени перед своими сокровищами и принялась их разгребать, ощупывать и что-то выискивать.

– Красная тетрадь… – забормотала она. – Мне нужна красная тетрадь… не знаю, красная ли она на самом деле, но мне так сказали. Хотя почему-то на ощупь кажется, что она белая… Адами Нобу, помогите! Мне нужна красная тетрадь! Вы видите её?

Я нехотя оставил тёплую руку Сьюн и подошёл к шуршащей в вещах Селене.

Одного взгляда на её барахло хватило, чтобы понять, что красных тетрадей у неё вообще нет. Ни одной. Они все были других цветов: белые, серые, чёрные, синие. Значит, кто-то в очередной раз зло подшутил над слепой девушкой.

– Что ещё на этой тетради есть? – спросил я. – Кроме цвета есть какие-то признаки?

Она зажмурилась, будто вспоминая.