– За разговорами минула неделя, – пожала плечами Хейди. – Сама не заметила, как внезапно обзавелась новыми сапогами, парой платьев и даже дорогим бельем. Он не дарил это сам: все приносили местные мальчишки. – «Для деры Хейди», – говорили они и оставляли подарки у дверей комнаты. Люди вокруг стали шептаться, что я любовницей дера сделалась. Начали меня побаиваться. Даже трактирщик нанял еще одну девушку-подавальщицу, чтобы приходила в мои смены помогать. Минула другая неделя. Всю комнату заполонили цветы и коробки с подарками, которые я больше не распаковывала. Помню день тот, как сейчас. – Хейди вжала голову в плечи. – Мужики с соседней деревни продали зерно и приехали в город отдыхать. Ничего нового: девки, пьянки, кутерьма. Некоторые из них засели в нашем трактире. Перебрали. Один начал ко мне приставать. Я на него внимания не обращала, пока он руки свои не распустил. Схватил меня за талию и попытался куда-то унести. Я и оглянуться не успела, как оказалась на полу, а разъяренного Лаера несколько человек оттаскивали от окровавленного мужика. Другие быстро смекнули, что к чему. Подхватили пьяного под руки и удрали. Я перепугалась, а Лаер заметил это и быстро в себя пришел. Помог мне встать, за руку взял и вывел на улицу. – «Выходи за меня!» – говорит. – Я то ли от страха, то ли от неверия, рассмеялась: «Ты просто заигрался, – ответила ему. – Это когда-нибудь пройдет. Тебе всего-то стоит уехать. И увидишь, через пару дней или недель ты и думать обо мне забудешь». – «Считаешь меня ветреным? Или думаешь, что предложение руки и сердца я любой встречной деве делаю?» – «Нет, конечно, – пожала плечами я. – Это просто я дура. Потому что не верю тебе. Ты красив и явно состоятелен. А я теперь никто. Приглянулась тебе чем-то… Не спорю. Но губить нам обоим жизнь своим „да“ я не стану. Ты еще встретишь прекрасную деву себе под стать. С ней и создашь семью. А мой отказ вспомнишь добрым словом, поверь мне». – «То есть так, да?» – разозлился он. – «Да», – прошептала я. И он ушел. А на следующий день и вовсе ускакал вместе со своими друзьями. У меня внутри словно что-то оборвалось. Поняла, что он уже не вернется, а я так и проведу остаток жизни с подносом в руках. Потому что дура. Потому что приучили меня верить, что красивые мужчины влюбляются только в красивых женщин. И такая, как я, ему вовсе не ровня.

Хейди замолчала, украдкой смахивая внезапно проступившие слезы. Не то заново переживала тот роковой момент, не то просто вспоминала мужа, от которого все-таки умудрилась сбежать…

– Минул месяц, – спустя несколько мгновений заговорила она. – Молва, что дер наигрался со мной и бросил, обошла каждый угол. Поняла я, что оставалась в том городе только потому, что вопреки разуму надеялась повстречать Лаера вновь. Пора было двигаться дальше. Куда? На Север. К Бескрайним водам. Из трактира уволилась, вещи собрала и купила место в почтовой карете. По приезде в Шемех, что на побережье, сняла комнату в гостевом доме и стала думать, чем буду заниматься. Работать подавальщицей не хотелось. – Хейди усмехнулась. – Но в голову пришла другая идея. Я надела одно из платьев, что подарил мой поклонник-дер, и отправилась на прием к градоначальнику. Представилась дерой Хейди и заявила, что хочу открыть школу, чтобы обучать всех желающих грамоте. Тот от моего предложения опешил. За грамотой простолюдинов обычно к волхвам отправляли. У них на всю Инайю три школы, и брали туда только самых одаренных. А я хотела учить всех. И чтобы седоулы на строительство школы городская казна выделила. – «Уважаемая дера Хейди, как я могу дать вам такое разрешение, если за школы волхвы отвечают? – спросил градоначальник. – Это их вотчина. Разве только королевская семья на это дозволение выдаст да на свое попечение начинание примет – тогда конечно! Мы с радостью все организуем!» Вышла я от него, твердо зная, что школы мне не видать, как своих ушей. Никто меня, обнищалую деру, на прием к членам королевской семьи не запишет. Даже к Северному замку близко не подпустят. Обидно стало. Так хотелось хоть что-то к лучшему изменить, а на деле оказалось, что мне это не по силам.