– Я работаю на Темного принца.

– Ты об этом не вспоминал, когда помогал мне бежать. Я беспокоилась за тебя, Лекс.

– Не волнуйся, – улыбка у детектива как всегда светилась теплом. – Темный принц ценит своих людей и дает возможность исправить ошибки. Тем более я так и не нашел убийцу девушек. На мне долг поиска.

Я кивнула. Эта история началась перед моим побегом. И Лекс стал едва ли не одержимым поймать неизвестного. Раз в три месяца кто-то убивал девушек. Никакой связи между жертвами не находилось. Так же как не связывал их ни цвет волос, ни телосложение, ни происхождение.

– Не слышал про девушку по имени Софи Хиллс? На днях могла появиться тут?

– Она пропала? – без особого интереса спросил Лекс.

Я не предлагала ему помочь мне. У детектива своих дел хватает. И потом, рядом с ним внутри становилось слишком опасно болезненно. Мне не хотелось опять чувствовать себя ненужной.

Нелюбимой.

Очень страшное слово на самом деле.

– Ее мать волнуется. Говорит, девчонка слышала красивую музыку перед исчезновением. У высших сидхе не появилось новых игрушек?

Так они называли смертных, попавших в их лапы.

– Я не слышал о чем-то таком. Ты потому пришла сюда, Хесс? Переживаешь за какую-то девчонку?

Я оглянулась. Театр Сестричек подмигивали десятками огней. Особенно впечатляла светящаяся женская фигура в роскошном платье.

– Переживаю. В Горхейм приходят сами, а те, кого завлекают, не возвращаются. Я бы и пальцем не пошевелила, пойди она сюда за поисками удовольствия. Но девчонку похитили.

– Уверена?

– Ну… – я вспомнила открытую улыбку Софи. – Я знаю, что демоны водятся в любой душе, но тут явно дело нечисто. Тем более девочка исчезла из комнаты, в пижаме и тапочках. Так что мы с Кесси пойдем, а тебе… хорошего вечера.

– Скорее – безопасного. – усмехнулся Лекс. – Куда ты хочешь отправиться в первую очередь?

– В Театр Сестричек. Даже если Софи не у них, то попробую узнать последние сплетни. Местные любят обсуждать кто и кого похитил.

– Пожалуй, пройдусь с тобой.

Я чуть не споткнулась. Лекс предпочитал работать один. И уж прогуливаться с кем-то точно не любил. Насколько мне известно, если детектив не работал, то проводил время с семьей. Отличная милая женушка, трое детишек и все дела. Богатый район Горхейма, где охрана на каждом шагу и куда не пускают туристов.

– Зачем?

– Слышал, у Сестричек подают неплохое пиво. А еще показывают сиськи.

– А жена твоя не против второго? – вырвалось у меня.

Кесси у моих ног оглядывалась и продолжала ворчать. Она ощущала Горхейм по-иному. И ей это не нравилось.

Понимаю, у меня тоже мурашки то и дело по спине. И восторг пополам с волнением.

– Второе я сказал для красоты.

Я лишь покачала головой. Но злиться на Лекса… нет, не могу. Как и ревновать. Потому что Лекса невозможно ревновать. Он давно принадлежал другой женщине. Он давно дал мне понять, что я только друг. Не больше и не меньше.

Понимаете, почему у меня первое время подушки можно было выжимать от слез?

Но это время прошло. И не хочу возвращать это, не хочу. Пусть внутри все болит при виде Лекса, я научусь это убирать.

Театр Сестричек возник на заре Горхейма. Он зазывал к себе тех женщин, что стремились к внешней красоте, кто тосковал по балам и прекрасным принцам. И неважно, жили они в Горхейме или на Земле. Домохозяйка с пятью детьми и полысевшим мужем, которая втайне вздыхала по известному киноактеру, здесь находила то, о чем мечтала.

Главное, вовремя очнуться от сладкой сказки. Главное, понять, что это лишь сон. И вернуться обратно, в реальность.