– Вот зачем тебе сразу в это лезть! Отдохнул бы с дороги…

– Говори сейчас!

– Ладно, как хочешь! Месяц назад охотница за тайнами украла Малую Книгу Гильдии. Доволен?

На лице Огнезора отразилось изумление, сменившееся неподдельным интересом и… предвкушением?

«Так и знала! – помрачнела Слава. – Когда это он пропускал что-то настолько… интересное? Не зря говорили, что Совет с этим приказом только его и дожидается».

– Уж не знаю, как ей это удалось, – сердито заговорила она. – Мастера возвращали книгу после ежегодной сверки из провинций в столицу, но сюда ее так и не довезли: исчезла из гостиницы в Краме. Уже потом выяснилось, кто украл и для кого. Саму книгу вернули дня через четыре, нашлась у одного придворного лорда, не помню имени… Да и не нужно ему больше имя, разве что на надгробии написать… А вот охотница жива: семерых наших людей, зараза, на тот свет отправила!

– О! – восхитился Огнезор. – Так, и что мы знаем о воровке?

По тому, как подобрался он, пружинисто зашагав по комнате, как засветился его взгляд, Слава поняла: дела этого высокий мастер точно не оставит.

– Практически ничего, – уныло вздохнула она, стараясь убедить себя, что довольная Огнезорова ухмылка, блеснувшая при этом ответе, ей просто привиделась. – В гостинице вспоминают девушку лет двадцати – двадцати пяти, вот только точного портрета ее никто дать не может, даже с помощью наших мастеров памяти. Покойному лорду посредником (небезызвестным в определенных кругах Реми) обещана была некто Лая.

– Лая? – еще больше восхитился Огнезор.

– Ну, Лая, что такого-то? – не выдержав, рассердилась девушка.

– О-о, Слава, почаще бы тебе надо выходить за школьные стены! – поддразнил ее мастер. Задумался на минуту, что-то припоминая, затем напевно продекламировал:

– Неужто об этой Лае идет речь? – Он тут же сам выразил сомнение. – До сих пор я считал, что это скорее плод народного воображения, чем живой человек. Слишком уж много подвигов ей приписывают.

– Надеюсь, этот «подвиг» будет последним, – зло заметила Слава. – Тело седьмого мастера, кстати, она оставила прямо под стенами Приемного Покоя Гильдии здесь, в столице. Такое явное издевательство не может остаться безнаказанным! О нас уже куплеты поют на улицах!

К ее негодованию, Огнезор выдал что-то, подозрительно напоминающее смешок:

– Да уж, это шутка, достойная той славы, что идет о ней! Не старше нас с тобой, а уже какое признание у простонародья! Кто же из наших мастеров, интересно, такой талант прохлопал? Пригодилась бы она Гильдии!

Явный восторг от неизвестной этой девушки так раздосадовал Славу, что она тут же решила неприятную тему закрыть при первой же возможности. Но не так-то просто увильнуть от Огнезора: уже через пару минут подмастерье поймала себя на том, что оживленно выкладывает все известные ей подробности ненавистной истории.

– По свежему следу, – говорила она, – воровку в ту же ночь вычислили. Незнакомка, что вертелась вокруг, у охраны еще раньше вызывала подозрение; потом ту же барышню «припомнили», не без нашей помощи, гостиничные девицы, завсегдатаи соседней таверны и хозяин нищего постоялого двора, в котором ее и поймал один из наших. Подмастерье, кажется. Дурак-мальчишка! Думал, если у него способности Разума почти тройка и талант к выслеживанию, то это компенсирует весьма средние боевые навыки… В общем, после первой победы охотница расслабилась, видно не ожидая больше преследования, так что выследить опять ее несложно было. На этот раз за дело взялись двое местных. Тело первого их них нашли в припортовых трущобах, в одном из переулков. У сторожа с кладбища неподалеку вытащили образ женщины в монашеском балахоне, выходящей из заброшенной часовни (бедняга так перепугался этому появлению, что к приходу мастеров уже был в стельку пьян). В памяти привратника тоже смутно отпечаталась какая-то монашка, идущая в пригород. Третий убийца нашел ее там. После его смерти поднялись все, кто был тогда в Краме, прочесали городские окрестности. В результате – еще три трупа. Итого шесть. Ну и последний, седьмой, – в столице. Потом след пропал окончательно. А позже говорили…