– Рома, не кажется ли тебе, что ты едешь слишком быстро? – спросил я, наблюдая за стрелкой спидометра, которая медленно приближалась к отметке в двести. А ведь до разговора с Викмайером он ехал хоть и быстро, но не разгонялся до такой скорости. Пейзаж за окном начал сливаться в размытую полосу, а попутные машины мы обгоняли, как стоячих.

– Я всегда так езжу, – покосился на меня Гаранин. – У меня нет возможности использовать порталы для перемещения, а иногда просто необходимо оказываться в разных местах чуть ли не в одно и то же время.

– Может, всё-таки сбросишь немного скорость? Мне очень хочется добраться до дома живым и желательно целым, – стараясь говорить спокойно, произнёс я, уже представляя, как нас будут по частям собирать возле какого-нибудь дерева.

– Всё нормально, я не первый раз еду по этой дороге, – усмехнулся Роман, но скорость всё-таки немного сбавил.

– Откуда у тебя такая тяга к суициду? – не выдержав, спросил я. – Ты и так гнал как сумасшедший, но после звонка этого ублюдка как с цепи сорвался. От получаса сэкономленного времени ничего критичного обычно не происходит.

– От матери досталась, вместе с проклятым даром и красивыми глазами, – невесело усмехнулся Гаранин.

– Прости, я не знал, – я прямо смотрел на него, не отводя взгляда.

– Это было давно. Мне тогда только-только шесть лет исполнилось. И после этого моя жизнь превратилась в ад, – не глядя на меня, проговорил Роман, тряхнув головой, словно прогоняя нахлынувшие воспоминания. Я видел, что с ним делал Гоша, поэтому передо мной он мог и слегка приоткрыться. Хуже, чем тогда, когда мы с Гвэйном его лечили, уже точно не будет. Не после того, как я каждую секунду прислушивался к его дыханию, думая, что оно вот-вот прервётся.

– Ром, дай мне перстень, который я тебе подарил, – тихо попросил я, ощущая, что салон в машине начинает наэлектризовываться, и одновременно с этим становится заметно прохладнее. А вон и лёд начал на боковом стекле образовываться.

И это учитывая тот факт, что только моё присутствие должно его немного успокаивать. М-да. Я, конечно, смогу его заглушить, если понадобится. Но ненадолго. В этом проблема полуоткрытого источника, энергия всё равно найдёт выход. Поэтому с этим нужно разобраться сейчас, дав ему тёмной энергии столько, сколько сможет усвоить его источник, чтобы слегка утихомириться.

– Зачем? – удивлённо спросил Роман, ещё больше сбрасывая скорость. Видимо, и сам начал понимать, что ему нужно немного успокоиться.

– Подзаряжу его немного, – я натянуто улыбнулся. – Ты нестабилен, и в таком состоянии на столб нас намотаешь. Рома, мы ведь тебе говорили, чтобы ты сразу обратился ко мне, когда почувствуешь, что перстень перестаёт тебе помогать…

Ромка внезапно ударил по тормозам и свернул на обочину. От резкого торможения меня по инерции понесло вперёд, и ремень безопасности больно впился в грудную клетку.

– Придурок, что ты творишь? – прошипел я, отщёлкивая ремень и потирая грудь.

– Так Ванда мне не врала, когда говорила, что в бункере произошёл твой первый выброс? – он пристально смотрел мне в глаза, и я едва удержался, чтобы не проникнуть ему в голову, вытряхивая всю ту дурь, которая у него там скопилась. Через силу отведя взгляд, я покачал головой.

– Ты уже давно мог понять, что я Тёмный. Ещё в школе, когда у меня ничего не получилось с магией, всё-таки вектор направления силы немного другой, – ответил я, вытягивая руку в ожидании, когда он положит туда артефакт Эда.

– Мог бы давно просто сказать, – сквозь зубы процедил Ромка, рывком снимая с себя кольцо и бережно вкладывая его мне на ладонь. – Ты понимаешь, что тогда бы многое изменилось? Например, я бы не переживал за всех вас, когда вышел из Рода, а мой любящий отец пригрозил тебя с Вэн очень жестоко убить.