– Тогда тебе не о чем беспокоиться. К перспективным и талантливейшим личностям тебя никто в здравом уме из присутствующих в этой гостиной отнести не сможет. И да, считай, что я тебе поверил, – крёстный ещё больше стиснул зубы. – К несчастью, я не могу вас остановить, глупые мальчишки, дуэли между магами не запрещены. К сожалению, вам обоим уже исполнилось четырнадцать лет. Скажу только, что Александр очень недоволен.

– И в чём выражается недовольство Александра Наумова? – тихо спросил Роман. Слава удивлённо на него посмотрел, но тем не менее ответил:

– К сожалению, здесь слишком много девушек, чтобы я смог процитировать Наумова, не оскорбляя их слух.

– Так вы нам не запрещаете драться? – я с надеждой посмотрел на крёстного. «Ну запрети, ну, пожалуйста, ну что тебе стоит?»

– Я уже сказал, что к моему глубочайшему сожалению, я не могу этого сделать, – процедил крёстный. – Более того, я разрешу получить одну посылку, где будут находиться искомые предметы. Вот только, – Алекс позволил себе скупо улыбнуться, – мне будет безумно интересно посмотреть на это чудо, которое даже на аукционах уже лет сто не появлялось. Мы с Александром Юрьевичем лично узнавали по своим каналам.

– О спасибо, Прекраснейшая, – прошептал я так тихо, что меня расслышал только развалившийся рядом со мной Гвэйн.

Оборотень покосился на меня, и мне показалось, что в его взгляде промелькнуло осуждение. Дожились, уже волк меня осуждает. Я резко встал и направился в спальню, не глядя больше ни на кого. Да, я боюсь этой дуэли и что? И да, мне абсолютно наплевать на то, что это как-то отразится на такой эфемерной вещи, как честь. Тёмных никогда не беспокоило, что о них думали другие. Почему я в этом должен хоть как-то отличаться от своих предков?

С другой стороны, перед глазами стояло неминуемое падение Сашиных акций. И только поэтому я всё ещё не прекратил этот цирк. Будем считать, что мне жалко гипотетической потери прибыли. И это чувство прекрасно известно всем Тёмным. Оно ими лелеялось и вполне могло стать причиной дуэли.

Весь следующий день был посвящён поискам. В эту ненормальную гонку вооружений с азартом включились даже преподаватели. Занятия были отменены. В общем, в Столичной школе магии уже давно так никто не веселился.

Не суетились только мы с Гвэйном. Я не выходил из спальни, а Гвэйн, провалявшись со мной до обеда в постели, ближе к вечеру решительно поднялся и куда-то направился. О запрете выходить из гостиной без моего сопровождения, все уже давно забыли, и оборотень частенько куда-то сваливал. Уж не знаю куда, может на луну повыть, может просто дела свои интимные где-то на болоте справлять. Мне это было не особенно интересно, учитывая тот факт, что Гвэйн себя прекрасно контролировал – не погрыз же он папашу Романа, так придавил слегка.

Я сам не заметил, как задремал.

Проснулся от жуткого грохота и громких криков, доносившихся из гостиной. Это как надо орать, чтобы в моей комнате слышно было!

Я долго ворочался, но поняв, что уснуть больше не смогу, сполз с постели и вышел из спальни. На лестнице столкнулся с возбуждённым Гараниным, спешащим, похоже, ко мне.

– Боже, Наумов, уговори своего волка пойти ко мне жить, – простонал он, опираясь рукой на стену.

– Это собака, – механически поправил я Рому. – Что стряслось?

– Это невероятно умная псина, просто фантастика какая-то, – Гаранин закатывал глаза и не говорил ничего существенного.

Я плюнул на попытки чего-либо от него добиться и спустился вниз. Когда я вошёл в гостиную, то почувствовал, как у меня отвисла челюсть, а потом появилось страстное желание осуществить мечту Григория и пристрелить эту блохастую тварь!