– Идет, – и метнулась к своему месту.

Битали ничего сказать не мог, а потому лишь плюхнулся за парту недоморфа.

– Ты опять с Вантенуа застрял? – хмыкнул Надодух. – Круто. Неделю в школе, а уже с подругой. Она тебе запала, да? Нравится?

Кро хотел бы ответить и про то, что никто ему никуда не западал, и про то, что ни разу он с однокурсницей не «застревал» – но освободить рот пока не удалось. Тут, кстати, в аудиторию ворвалась могучая мадам Кроус: суровая, решительная, больше похожая на борца, нежели на специалиста по точным наукам.

– Добрый день, молодежь! – на стол шлепнулся журнал, зашелестели страницы.

– Доброе утро, мадам Кроус!

– Открываем главу два: пределы функций и точки перегиба. Кто-нибудь полюбопытствовал, чем отличается предел от перегиба?.. Слушаю, мадемуазель Горамник.

Рыжеволосая худосочная девчонка подпрыгнула и стремительно затараторила:

– Предел функций дает сведения о том, что получаемые данные не превышают некую величину, а точка перегиба обозначает лишь то, что получаемые величины заметно меняются в своем изменении.

– И как нам отличить одно от другого?

– Взять интеграл второго порядка!

– Садитесь, Анита. Шесть баллов в аттестат. Зачем нам нужны точки перегиба, объяснит… Объяснит… Мсье Цивик, вам хронически не везет с баллами. Предоставляю шанс поправить положение.

– Ну, это… В общем… – поднялся со своего места усыпанный веснушками мальчик.

– Нельзя ли чуть подробнее? – под общий смех попросила учительница.

– Скажем, вам нужно согреть стакан воды… Э-э-э… – зачесал нос паренек. – При недостатке приложенной силы он окажется холодным, при избытке – часть воды выкипит и пропадет. Интеграл первого порядка нужен, чтобы узнать момент, когда сила становится избыточной, а второго – чтобы знать, возможно ли само воздействие.

– Сила стаканы ломит, – хмыкнул граф Дожар, и его с готовностью поддержала смехом большая часть класса. Кроме учительницы.

– Восемь баллов за понимание практического приложения функций, – улыбнулась она, кончиком палочки приказывая Цивику сесть. – Надеюсь, все остальные понимают мой предмет ничуть не хуже. Повторим то же самое еще раз, но чуть подробнее.

Пользуясь тем, что преподавательница отвернулась к доске, Битали откусил еще кусочек от своего толстого бутерброда.

– Чего там у тебя? – шепотом поинтересовался недоморф.

– Рыба. В целительной совсем не кормили.

– А, так это все знают, – кивнул Надодух. – Наш Эшнун думает, что есть вредно. А на первом курсе еще говорил, что каждому на роду отмерено съесть определенное количество еды. Чем быстрее слопаешь, тем раньше окочуришься.

Это знание, тем не менее, никак не надоумило недоморфа сделать в столовой пару бутербродов для своего соседа.

– Тебе чего, тощая Генриетта нравится? – все продолжал гнуть свое Надодух.

– Почему тощая? Нормальная девчонка! – откусив еще кусочек, встал на защиту девушки Битали. – Вполне даже симпатичная.

– Я и не говорил, что уродина, – миролюбиво кивнул недоморф.

– Симпатичная… – упрямо повторил Кро. В эти минуты он был готов защищать Генриетту Вантенуа от любых посягательств на ее честь.

– Да я бы и от такой не отказался, – опять кивнул Надодух. – Все, что нужно, при ней имеется. Жалко, помрет лет через двести от старости.

– Это еще почему? – не понял Битали.

– Покушать больно любит. Я замечал. Ест за двоих – значит, и помрет вдвое раньше. Если Эшнун не врет, конечно же.

– Хочешь сказать, обычный человек четыреста лет живет?

– Есть такое мнение. Просто большинство не дотягивают до срока, потому как гибнут раньше. А сильные чародеи этот срок еще и оттянуть могут, коли захотят.