– Боже… – сдавленно прошептала Белка, стремительно бледнея. – Они сливаются слишком быстро!

Шир с сочувствием кивнул.

– Всего месяц назад Тор этого не умел.

– Скоро он сможет дотянуться до самого хребта, а когда поймет, что Таррэна нет даже там…

– Ты должна сказать ему правду, – прошептал охотник. – Тор – сильный мальчик. Он поймет.

– Нет! Он первым делом попробует вернуть Таррэна, понимаешь! Тоже сунется в этот проклятый портал и сгинет! Тор слишком упрям… все они слишком упрямы… Боже, как мне уберечь его от беды?!

– Может, не все так плохо? Может быть, с Таррэном все в порядке, просто он задержался или был ранен, а теперь выздоравливает?

– Издеваешься? – зло покосилась Гончая и подняла левую руку с родовым перстнем. – Он гаснет, Шир! С каждым годом тускнеет все сильнее, будто Таррэн надвое разрывается между нашими мирами! Будто он умирает там каждый день, а я ничем не могу помочь. Мне из-за своей магии нельзя даже подойти к порталу, иначе он закроется, а новый мы уже не сумеем открыть! Никто не знает координат, кроме Таррэна! Тир с Элом уже все средства испробовали, чтобы его вернуть! Тебр со дня открытия портала сам не свой ходит! Из-за портала они сейчас вполовину слабее, чем всегда! Держат его открытым день и ночь, подпитывают, не жалея себя! И я не могу их просить помочь чем-то еще, потому что этот Торков портал горит только за счет их жизненных сил! Эта дрянь высасывает жизнь из моих детей! Год за годом пожирает их души заживо! И позволить, чтобы еще и Тор…

У Белки вдруг сорвался голос.

– Не могу, – прошептала она. – Больше я такого не выдержу. Если у Тиля не получится, не знаю, что тогда будет.

– А может, оно того не стоило? – тихо спросил Шир в оглушительной тишине, и Гончая сжала челюсти. – Может, надо было оставить, как есть, и не вмешиваться в законы природы?

– Не знаю… Теперь я уже ни в чем не уверена…

– Ты тоже угасаешь, Бел, – прерывисто вздохнул охотник, стараясь не смотреть на ее лицо. – Тирриниэль прав: без Таррэна ты гаснешь, как свеча на ветру. Если он не вернется в ближайшее время, хмера поглотит тебя. Ты и сама это чувствуешь: теперь ни дня не проходит без боли, верно? А если это все-таки случится…

– Тогда ты сделаешь то, что должен, – внезапно ее голос похолодел. – Все вы мне поклялись на крови.

– Да, – хрипло подтвердил Шир. – Мы помним. Вся стая готова прийти на помощь.

Гончая снова потерла нещадно ноющие виски.

– Мне надо поговорить с Тором. Все ему объяснить и сказать, что я снова ухожу.

– Он расстроится.

– Чем быстрее мы проверим идею Тиля, тем больше шансов узнать, что случилось с Таррэном на самом деле. Если он жив, мы его найдем. Если же нет… – Белка прикусила губу, – значит, хотя бы отыщем тело. И тогда будет нечего бояться, что Лабиринт нашел себе нового хозяина. Предупреди Креса и Тосса, пусть глаз с Тора не сводят. С Хиш я, пожалуй, поговорю сама. А ты собирайся: завтра с рассветом выходим.

– И все-таки ты уверена, что не хочешь ему рассказать?

– Когда вернемся, тогда и расскажу, пусть все определится до конца. Тогда он хотя бы будет знать, что ждать отца больше не надо.

– Хорошо, – со вздохом поднялся охотник. – Ты как, справишься? Может, тебе папоротник принести – у меня еще есть небольшой запасец?

Белка покачала головой.

– Стараюсь обходиться своими силами. Если станет невмоготу, тогда и возьму. Но все равно спасибо.

Шир кивнул и, подавив новый вздох, ушел. Правда, на самом пороге не удержался и все-таки обернулся. Белка сидела в кресле, глядя прямо перед собой. Все такая же беззащитная, подавленная, отчаявшаяся вернуть любимого мужа, упорно сопротивляющаяся страшной правде и сильно ослабевшая за эти двенадцать лет. Однако даже сейчас она все еще была невероятно, неистово, просто безумно красива. И этого даже он, устойчивый к ее смертоносным рунам, не мог не замечать.