– Малышу пока хватает своей защиты. И мечей, разумеется.

«Мечей?! – неожиданно поперхнулся Лакр, у которого, конечно же, уши отросли едва ли не побольше, чем у виденного недавно кроля. – Мечей, они сказали?!»

Стрегон обменялся быстрым взглядом с Тергом, и тот незаметно кивнул: тоже подумал про странную палку, которую пацан без передыху таскал с собой.

– Почему мы не пошли с ним, сэилле? – снова спросил Картис. – Насколько я понял, Бел хочет поискать наших преследователей?

– Не исключено.

– Может, мне за ним сходить?

– Нет, – ровно отозвался Тирриниэль. – Если бы было нужно, малыш бы сказал.

– Бел всегда делает по-своему, – тихонько вздохнул Ланниэль. – Никто не отговорит, кроме молодого лорда, да и то – при удаче. А на всех остальных просто посмотрит разок, глазищами сверкнет и все, даже слова не вставишь. Настоящая хмера. Поди с такой, поспорь.

– М-м-м, – странно потупился Картис. – И это при том, что спорить он очень любит.

– Точно. Помню в тот раз, когда ты с ним повздорил…

– Нашел, что вспоминать, – совсем сконфузился начальник личной сотни владыки. – Да и когда это было-то?

– Не так уж давно, – хмыкнул Тирриниэль. – Помнится, малыш тебя тогда обозвал… кем?

– Кроликом, – обреченно вздохнул Картис. – Глупым ушастым кроликом, который не сможет его обезоружить при всем желании.

Ланниэль тихо хихикнул.

– Эх, как жаль, я не видел! Но отец потом пересказал…

– Ланниэль, остановись, – ровно посоветовал собрату Картис. – На меня и так смотрели, как на вредителя, и всем скопом считали, что я поддался в угоду молодому лорду и его паре.

– Зато потом коситься на тебя перестали. Как раз после того, как Бел за полчаса довел до истерики половину твоей сотни!

Тирриниэль снова хмыкнул.

– Такого позора лес еще не знал. А уж когда они принялись резвиться на пару с Траш… боюсь, владыка мог остаться без личной сотни вообще.

– Согласен, сэилле, – уныло вздохнул Картис. – Это действительно был провал. А если бы я не выбил у него тогда из руки один меч…

– Подло, – напомнил Ланниэль, хихикнув еще радостнее. – На излете, ногой…

– То можно было засчитывать нам абсолютное поражение.

– Зато теперь Бел тебя уважает: кроликом больше не кличет, а насчет ушей вспоминает, лишь когда сильно расстроится. Все-таки признание, не находишь?

Картис недовольно покосился на мага.

– Тебе хорошо говорить.

– Конечно, – жизнерадостно оскалился маг. – В отличие от некоторых, я всегда знал, что с Бел спорить не только бесполезно, но и вредно для здоровья. А Траш задевать вообще – забава для законченных самоубийц. Но ты лучше о другом подумай: ведь если все получится, как надо, и лекарство все же найдется… если Бел перестанет на нас дуться за…

Тирриниэль мимолетно поморщился, и Ланниэль поспешил заменить конец предложения на более нейтральный.

– За ту оплошность, то тогда можно будет надеяться, что на праздник летнего равноденствия они появятся все вместе!

– О, нет, – вздохнул телохранитель. – Второго такого нашествия наш лес не переживет.

– Да брось. Зато у тебя появится отличная возможность взять реванш. Или ты не для того последние десять лет так усиленно тренировался?

Картис раздраженно отвернулся.

– Не для того. Послушай лучше лес: вдруг чего полезного поймешь?

– Никакого слушанья! – вдруг отрезал владыка. – Никаких амулетов и магии!

– Да, сэилле, – разом подтянулись эльфы и притихли.

Стрегон в который раз подивился про себя такой покладистости и тоже принялся ждать, знаком сообщив побратимам, что снова возьмет последнюю стражу. После чего неторопливо перекусил, прислушался к собственным ощущением, но ничего опасного поблизости не обнаружил и, пользуясь моментом, провалился в чуткий, довольно беспокойный сон, в котором, как и наяву, все никак не мог задать Белику свои многочисленные вопросы.